Саранчов Е.Е. 12-й гренадерский Астраханский... полк в
походно-боевой службе царю и отечеству,
М., 1889
Чтение I. Россия до Петра. Начало
регулярных. войск. Основание полка. Война со шведами.
«Насколько нужен солдату молитвенник,
который дается при поступлении на службу,
настолько нужна ему и книжка с описанием
боевых подвигов своего полка, дабы вселять
в него любовь и уважение к своей части,
без которых солдат немыслим».
(Приказ ген.-адъют. Столыпина
по Гренадер, корпусу 1888 г., № 58.)
При выполнении прилагаемого труда имелись в виду как приведенная в
эпиграфе мысль вселит в солдата любовь и уважение к своей части, так
и желание облегчить ему, насколько возможно, понимание и запоминание
тех событий, которые собственно и составляют боевую историю полка,
его славу и гордость.
Книга наша для солдата, разумеется, несколько пространна, но
уменьшение объема ее приходилось бы вводить на счет полноты и
последовательности материала, служащего ей основанием, а это вообще
было бы нежелательно, как потому, что из такого чтения солдат не
вынес бы правильного понятия о степени участия полка в известном
событии, так и особенно потому, что изложенная сокращенно на 2-х,
3-х печатных листах 200-летняя почти история полка, обильная
войнами, походами, сражениями, подвигами отдельных лиц и целой части
привела бы книжку к виду хронологической таблицы или конспекта,
который в руках солдата скоро обратился бы в сборник „пунктиков",
зазубриваемых без всякого участия мысли и потому зачастую
ненавистных ему.
При обилии материала, краткость изложения ведет неминуемо к сухости
и бесцветности его, требует значительно большого напряжения памяти в
ущерб воображению и, при усиленной затрате умственного труда,
испаряется из памяти тем быстрее, чем более оно сжато. Не думаем,
чтобы такое изложение могло принести требуемую от него пользу:
солдат -VI- врядли стал бы читать его и
лишь к инспекторским смотрам заучивал бы те страницы, на которые ему
указывали бы ближайшие его начальники. Будучи далеки от мысли, что
наша книга доставить интересное чтение, мы полагаем, однако, что из
приведенных, нами описаний шести лишь войн, прочтенных ли солдатом
лично, или офицером — при помощи туманных картин, специально для
того изготовленных, солдат что-нибудь да вынесет.
Ради лучшего достижения цели, поставленной, бывшим командиром
корпуса генерал-адъютантом Столыпиным, инициативе которого полки
корпуса обязаны появлением кратких историй своих, мы считали
возможным, не перечислять всех военных походов, когда-либо
совершенных полком; описав одни и оказав о других лишь вскользь, мы
совершенно опустили третьи (походы 1849, 1855-56 и 1866 годов), как
не представлявшие достаточной поучительности в данном направлении.
Чтобы облегчить солдату пользование книгой, как учебником, в конце
ее приложен конспект по истории полка, изучить который каждому из
них обязательно. Указанные в конспекте нумера соответствующих ему
страниц книги дадут возможность взводным и отделенным унтер-офицерам
быстро находить нужные им места текста, чтением коих они могут
пополнять сведения обучаемых и будут избавлены тем от собственных
своеобразных, замысловатых, а иногда и вовсе лишенных смысла
толкований.
Время и практика покажут, конечно, насколько принятый нами способ
изложения и передачи солдату необходимых, для него сведений удобен и
целесообразен. Желательно только, чтобы гг. офицеры высказались
откровенно по этому предмету, дабы в будущем избежать погрешностей и
промахов, лишь тормозящих дело и не ведущих к цели.
По желанию бывшего начальника дивизии, генерал-лейтенанта Зверева, к
книге прилагаются карты походов полка и планы сражений. В виду
особых затруднений, встречаемых при изучении боевого прошлого полка
но разновременно появившимся в печати военно-историческим трудам и
при неимении полной истории полка, карты и планы эти, как и
-VII- многие подробности, выноски и
приложения решительно необходимы и для гг. офицеров; трудом своим и
гг. офицерам полка мы рассчитываем принести посильную пользу. На
тщательное изготовление планов обращено было особенное внимание.
Одним из важнейших пособий для фиксирования в памяти солдата
различных фактов боевой деятельности части мы считали иллюстрацию
их. К сожалению, по разным не зависевшим от нас обстоятельствам, нам
удалось это только отчасти; но и в том, что сделано в этом
направлении, мы весьма многим обязаны любезному содействию
председателя комитета грамотности К. К. Пистолькорс, председателя
московского биржевого комитета Н. А. Найденова, г. Э. Э. Гиппиуса,
художников А. Е. Архипова и А. В. Вишневского и главным образом
бывшего офицера полка В. П. Ярыгина, охотно изготовлявшего
фотографии: форм одежды, портретов, батальных картин, планов
сражений и многих других рисунков — как для волшебного фонаря, так и
для воспроизведения по ним цинкографических клише. Считаем долгом
своим выразить означенным лицам глубокую нашу признательность.
к-н Е. Саранчов.
Чтение I.
Россия до Петра.—Начало регулярных. войск.—Основание полка.—Война со
шведами.
Мы называем себя русскими, мы называем родину нашу Россией, мы
любим ее, а много ли из вас найдется таких, которые бы знали, что за
государство такое — Россия, давно ли оно существует и как оно
существует?! Грамотность не очень давно стала вам всем знакома, а
потому и история нашей родины остается для многих еще неизвестной.
Заговорив об этом, не станем рассказывать вам подробно, как началось
Русское государство и как оно жило. Это было бы хотя и интересно, но
очень и очень долго; к тому же рассказы из русской истории вы можете
найти и в баталионных, и в ротных библиотеках ваших. Заметим только,
что Россия существует слишком 1.000 лет, и за этот громадный
промежуток времени она никогда не переставала быть государством,
имеющим своего природного законного Государя; она никогда не
терялась среди других народов, а, напротив, чуть не с каждым годом
росла все больше и больше, пока не достигла тех поразительных
размеров, в каких находится теперь, имея в длину до 12.000 верст,
при ширине -3-
от 2 до 4 тысяч верст. Такого громадного протяжения не имеет ни одно
государство в свете.
Это обширное пространство издавна заселяют многие народности:
славянские (великоруссы, малороссы, поляки, белоруссы), литовские, финские (емь, чудь, корелы, мордва,
черемисы), татарские, туркменские и еще многие другие; но все они с
течением времени слились в одно целое, в один великий могущественный
русский -4-
народ, подчиняющийся одним и тем же законам и верноподданный одного
и того же православного Русского Царя.
Удивляются соседние с нами государства, что живем мы друг с другом
мирно, тогда как у них народы одного и того же племени спорят часто
из-за того, чтобы получить большие права и забрать в руки остальных.
Этого мало: удивляются соседи наши и понять не могут, как
образовалось такое государство, как оно не погибло до сих пор после
всех войн, которые мы вели, и после тех несчастий, которые выпадали
на нашу долю. Вся история нашей родины совсем особая, не такая, как
у них: 1027 лет тому назад, в 862 году, предки наши призвали из-за
моря князей и просили их княжить на Русской земле. Это было начало
России. Покланялись они тогда, как покланялись прежде и другие
народы, идолам разным: вытешут из камня или из дерева чучело
какое-нибудь, поставят его на бугорок, пляшут вокруг него, кланяются
ему и богом его называют, и вера их такая же безобразная была, как и
сами идолы. Сто лет прошло так; но видел князь Владимир, что боги их
— дрянь, и задумал переменить эту свою веру на лучшую, призвал он
воевод своих и всех приближенных и лучших людей, поговорил с ними,
порасспросил о разных верах и принял лучшую из них — православную. За
князем последовал и весь народ, и уже 900 лет, как Россия — страна
православная и как князь Владимир церковью нашей считается Святым и
Равноапостольным.
Через 200 с небольшим лет после крещения Руси страшное бедствие
постигло наше отечество: напали на нас толпы диких
татар-изуверов; жгли -5-
они города и деревни наши, убивали народ, набирали жен и дочерей в
плен, завладели всею землей нашей, наложили на всех непосильную
дань, зверствовали, бесчинствовали, казнили и в тюрьмах своих
держали князей наших и жестоко управляли нами. Никогда татары, как и
всякий другой народ в мире, не достигли бы такого могущества над
Русью, если бы тогда, как и теперь, один Царь правил землей нашей; но
дело в том, что Россия в ту трудную для нас пору делилась на
множество мелких княжеств, управляемых своими князьями, потомками
Святого Владимира. Князья эти, часто родные братья, ссорились между
собой и отказывались помогать друг другу в нужде. Татары
пользовались этим и разбивали княжеские дружины по очереди. Долго
страдали русские под тяжелой татарскою властью, но, к счастью,
Московские князья поняли, наконец, причину бедствий, они соединили
мало-помалу княжества Новгородское, Тверское, Рязанское, Северское,
Псковское и многие другие в одно и, сделавшись таким образом
самодержавными Великими Князьями, ополчили народ, разбили татар и
свергли постыдное, двухсотлетнее иго татарское, завладели даже
частью прежних татарских земель и стали называться Царями.
Бедствия этим однако не кончились. Державный род Царей наших
прекратился, и настали долгие смуты. Всегда враждовавшие против
России, поляки задумали овладеть царским троном для своего короля, и
польское войско захватило уже Москву. Шведы хотели посадить своего
царевича на Московский престол, стали также воевать Русскую землю и
взяли Новгород. В разных местах царства появились шайки,
разбойников. Толпы буйных казаков ходили по всей стране, грабили и
разбойничали. -6- Многие города и села совершенно запустели, жители
разбежались. Россия, казалось, погибла. Но в Нижнем-Новгороде
кликнул клич к народу мясной торговец Кузьма Минин-Сухорук: „Москва
во вражеских руках, государство Московское в опасности, — ополчимся
стар и млад, не пожалеем ничего, продадим дома свои, заложим жен и
детей и выкупим отечество", — сказал он, и народ, как один,
откликнулся на призыв Минина. Собралась рать, выбрала себе в воеводы
князя Пожарского, прогнала поляков и освободила Москву, а вместо
умершего бездетным Царя своего народ выбрал (21 февраля 1613 года)
ближайшего родственника его, нового Царя Михаила Федоровича Романова. Михаил
Федорович жил в это время в Ипатьевском монастыре,
близ города Костромы; узнав об избрании, поляки решили убить его, и
одна польская шайка отправилась для этого в путь, но крестьянин села
Домнина, Иван Сусанин, взявшийся проводить шайку в монастырь и
хорошо понявший намерение поляков, дал о том знать Царю, а их завел
в густой, непроходимый лес. Поляки убили за это Сусанина, но и сами
погибли в лесу от холода и голода. Михаил Федорович Романов был
первым Царем из ныне благополучно царствующей Царской Фамилии нашей.
Все эти смуты сильно ослабили Русское государство, и внук Михаила
Федоровича, Царь Петр, видя, что Россия слабее своих соседей во
всем, основал новое войско и добился того, что соседи стали
бояться и уважать нашу родину. Сунулся было к нам самый сильный и
страшный сосед наш — шведский король Карл ХII-й, завоевать хотелось
ему, завладеть Москвою, но та же участь, что и поляков, постигла
его: русские прогнали его и войска его уничтожили. -7- —Прошло сто лет после того, и на, Русь Святую пришел еще
более сильный враг — французский император Наполеон I; привел он с
собою двунадесять языков, занял Москву, но из Москвы мы выморили его
голодом, как крысу из амбара. Москва сгорела, враг же жестоко
поплатился за свою дерзость: мы совершенно уничтожили армию его и
прогнали его не только от себя, но и из соседних с нами государств,
а сами забрались в главный его город — Париж. —34 года тому назад
напали на нас четыре государства, мы целый год от них отбивались в
Севастополе, и ничего они не могли поделать с нами. Мы только
сильнее стали после того. В последнее, наконец, время, на вашей уже
памяти, мы вели одну такую войну, какой не вел до сих пор ни один
народ. Мы воевали с турками, и воевали не за себя, а за освобождение
единоверных и единоплеменных нам болгар. Нам самим ничего не нужно
было от этой войны, но не могли мы слышать, что болгар угнетали
тогда турки, как давно когда-то притесняли нас татары; мы начали
войну, разбили турок, освободили болгар, и Болгария теперь — отдельное
государство.
Чудно все это нашим соседям, чудна им и последняя война наша, и наша
сила, и уменье побеждать многочисленного неприятеля, а чуднее всего
то, что даже при занятии врагом Москвы мы не преклоняли головы своей
пред победителем, а изгоняли и били его. У соседей наших издавна
ведется так, что каждый раз, как только неприятель берет главный их
город — столицу, так покоряется тотчас же и вся страна, весь народ.
У нас главные наши города — Петербург и Москва — ничего не значат: для
нас, русских, важно, -8-
что Государь наш — между нами, а с ним и всякая деревня заменит нам
главный город. Мы двести лет вели почти непрерывную войну с
татарами, сколько раз Москва бывала в руках неприятеля: татары,
поляки, французы владели ею, — но Государи наши были с нами, мы
выгоняли неприятеля из своей страны, и от этих усилий мы только
крепли и становились сильнее, чем были до этого. Чем объяснить себе
это, не знают чужестранцы; все, что странно им кажется у нас, нам,
русским, кажется делом самым обыкновенным. Мы любим нашу родину, мы
любим нашу веру, раз установленный у нас порядок; за них мы рады
постоять до конца и пожертвовать всем, — за них мы готовы положить и
живот свой. О благе нашей родины, о поддержании порядка в ней
заботится у нас наш, Богом поставленный, Государь. Кому же, как не
ему, обязаны мы и за нашу спокойную жизнь, и за все наше добро?!..
Любим поэтому мы Государя своего больше всех! Любить Государя и
любить родину для нас, русских, одно и то же, и потому во всех
тяжких для нас и родины нашей временах мы ждем царского его слова и
с полным усердием, не щадя себя, мы идем исполнить его веление.
Охраняя и защищая Государя нашего, исполняя его волю, мы защищаем
нашу родину, и в этом-то вся наша гордость, вся наша сила.
Да, сила наша, сила России — в любви нашей к Царю, Отечеству и к Вере
нашей. Пока живет русский народ, пока он любит родину, Царя своего и
веру свою, до тех пор будет существовать Русь, — никакая сила не
одолеет ее.
Итак, Россия существует 1027 лет. Много претерпела она на своем
веку, но терпела она лишь, -9-
до тех пор, пока не было у нас регулярных войск. Войска, в которых
вы теперь служите, называются регулярными, потому что они правильно
обучены, однообразно одеты, действуют на поле сражения и на маневрах
все как один, по уставам одинаковым для всех однородных частей
(полков), подчиняются строго одним и тем же законам и безусловно
повинуются своим начальникам, т.-е. исполняют все требования
дисциплины.
Лет 250 тому назад таких войск в России не было. Тогда только-что
стал еще формироваться первый регулярный русский полк, названный
Бутырским выборным.
До этого наша родина, Россия, была хотя и большим уже, но бессильным
и малоизвестным государством, соседи наши нас не боялись, часто
нападали на нас, а защищаться от них было нечем. Для отражения
неприятеля и на случай войны, Государи наши рассылали гонцов по всем
городам и приказывали набирать войска или ополчения от тех служилых
людей, которые за пожалованные им от правительства земли, поместья и
вотчины обязаны были службой пожизненно. И собирались в городах люди
разных званий, выбирали себе начальников, десятских, сотских,
урядников, набирали с собою провианта на весь поход и, с громадными
обозами, под командою назначаемых Государем тысяцких и воевод,
двигались к месту общего сбора. Войска такие назывались поместными
ополчениями. Одеты они были во все свое, вооружались — кто чем мог: и
топорами, и рогатинами, и косами, и вилами, действовать ими не
учились, понятия о строе и об одновременности действий не имели, шли
нестройной, большой, шумной толпой и, по причине -10-
большого обоза, подвигались очень медленно. Дисциплины не знали,
начальства мало слушали, а потому всякий, у кого не хватало
заготовленного провианта, бросал своих и шел в ближайшую деревню или
город покупать его, так как от казны отпускали на провиант только
деньги. О неприятеле эти ополченцы не умели хорошо разузнавать и
потому часто натыкались на него совсем неожиданно, а при первой
неудаче бросались бежать.
В сражениях пехота наша, как впрочем и у других народов прежних
времен, никогда почти не действовала наступательно; сблизясь же с
неприятелем, она ограждала себя со всех сторон повозками, пряталась
за них; и те, у кого были ружья, стреляли, а прочие отбивались
копьями и другим холодным оружием. Наступательные действия
производила конница. Густою толпою, с гиком, бросалась она на врага,
стараясь не столько опрокинуть его оружием, как напугать шумом. При
неудаче конница пряталась за пехотным укреплением из повозок,
называвшимся гуляем, и тогда пехота встречала противника, думая
только о том, чтобы остановить его и дать время коннице своей
собраться и возобновить нападение. В случае успеха, все войско
бросалось грабить неприятельский лагерь; в случае же сильной неудачи
бросало свои телеги и обращалось в бегство.
Видели наши Государи, что это — не порядок, что такое войско не может
служить надежной защитой государству, что проворный неприятель
пройдет всю страну ранее, чем русское поместное войско из деревень
своих соберется на указанный пункт. Старались они помочь этому горю
и учредили постоянные поселенные войска, которые в мирное время
отправляли разные -11-
полицейские обязанности, а с началом войны готовы были отражать
нашествие неприятеля, пока не соберутся поместные ополчения.
В поместные поселенные войска набирали разных вольных людей, селили
их отдельными слободами, отводили им землю под огороды, строили от
казны дома, обмундировывали в цветные кафтаны, вооружали мушкетами,
бердышами, саблями и пиками, отпускали им жалованье и провиант. Это
новое войско разделялось на стрельцов, пушкарей, гранатников,
кузнецов и проч., и служили люди этих званий пожизненно, а по смерти
отца на службу обязан был идти сын.
Вооруженные лучше поместных ополчений, более привычные к
употреблению оружия, стрельцы улучшили дело, но все же они были
более полицейскими, чем настоящими солдатами; живя внутри
государства и имея разные торговые льготы и преимущества, они больше
занимались торговлею и своим хозяйством, чем службою; границы
государства все же не были безопасны от нападений.
Обеспечить их было необходимо, и ради того появляются у нас особые
войска военных поселян, живших на шведской границе и обязанных
защищать государство с северной стороны, и казаков: черкасских,
донских, яицких и терских, поселившихся по южным окраинам России.
Казаки, привыкая с детства ездить верхом и употреблять в дело оружие
свое против соседей — татар и черкесов, были отличной конницей, но они
жили далеко от Москвы, мало зависели от государства, не всегда были
надежным войском и часто грабили свои же, русские, области.
Учредили еще полки драгун, но, как войско, они были хуже казаков;
драгуны эти жили по домам, пахали -12- землю и только на войну выходили на лошадях и брали с собою
казенные ружья, в мирное время хранившиеся у них в избах. Учиться
действовать дружно они все-таки не учились, ружья их ржавели,
портились, пауки заводили в них свои гнезда, стрелять из них драгуны
почти не умели, и дело выходило совсем плохо. Трудно было России
тягаться с соседями, где в то время войска были уже хорошо обучены,
и потому для войны приходилось нанимать в соседних государствах
иноземные полки. Но иноземцы служили только из-за денег, положиться
на них нельзя было, так как случалось, что во время самого сражения
они, недовольные чем-нибудь, переходили на сторону неприятеля и
причиняли только вред нанявшему их государству. Стоили они к тому же
очень дорого, содержать их в мирное время не по силам было
государству и потому, по окончании войны, их отпускали, удерживая в
России только некоторых начальников и офицеров их разными подарками:
землей, домами и деньгами. Офицеры-то эти и были первыми учителями
русских войск. Оставаясь в России, они научались говорить по-русски
и к ним присылали в науку ратных людей; они собирали их от времени
до времени вместе и приучали к строю, к обращению с оружием, к
одновременному и однообразному действию „по команде"; сводили потом
людей этих в роты, а роты — в баталионы и полки. Так образовался,
наконец, и первый Бутырский выборный полк в 1642 году. Мало в нем
было еще людей, но все в нем побывали уже на войне, знали, что такое
сражение, и умели действовать по-иноземному: по команде и строем.
Хотя ратных людей Бутырского полка все еще распускали по домам, но
собирались -13-
они скорее ополченцев и с полком этим можно было идти на войну с
большею уверенностью чем прежде. Полк этот стал образцовым; но
прошло еще 30-40 лет прежде, чем появились в России и другие
такие полки.
В 1672 году родился у Государя Алексея Михайловича сын Петр. С самых
малых лет любил Царевич воинские забавы, и потому во дворец, где жил
он с матерью-Царицей, в село Преображенское (что недалеко от
Сокольников), собрали несколько мальчиков — детей боярских — на потеху
Царевичу. Маленький Петр составил из них роту такую, как видел в
Бутырском полку, и веселился с нею под надзором своего дядьки; но
рос он, вырастали него солдаты, а воинские потехи не прекращались.
Рота получила название потешной, проделывала она все, что делалось в
выборном полку, но Царевичу этого было мало, и вот, при помощи
одного иноземца, Лефорта, он составил для нее свой собственный
устав.
10-ти лет Царевич вступил на престол после смерти Государя-отца
своего. Государством правила, сестра его, а молодой Царь еще больше
стал заниматься своими солдатами и сам служил в роте то простым
рядовым, то барабанщиком, капралом и т.д. Он сам учился, учил и
других; и видя, как Царь отбывает всю солдатскую службу, как
выполняет сам все солдатские работы, как возит землю в тачке для
устройства потешной крепости, как стоит на часах и подчиняется всем
распоряжениям начальника роты (иноземца Гордона), все солдаты,
прежде не любившие военной службы, охотно и с большим старанием
стали нести свои обязанности и тем облегчали обучение их; а видя то,
и другие приходили -14-
к Царю и записывались в рядовые (первым солдатом российской армии
считается бывший конюх царский, Бухвостов).
В течение нескольких лет из этой потешной роты сформировалась уже
такая, которая дисциплиною своею, знанием дела и обмундированием,
наконец, не уступала и лучшим иноземным войскам. Число желающих
служить в роте быстро увеличивалось; Царь никому не отказывал,
принимая в свои солдаты и крестьян, и купцов, и детей боярских, и
лучшим у него считался тот, кто был исправнее на ученьи, кто лучше
нес службу. Построенных для роты, в селе Преображенском, казарм
скоро не хватило и полурота была переведена в село Семеновское (оба
эти села теперь в черте города Москвы). Стало 2 роты, а через
несколько лет из этих 2 рот образовалось уже 2 полка: Преображенский
и Семеновский.
Те, кто был в Москве при коронации нашего Державного Шефа полка,
благополучно царствующего ныне Государя Императора, вероятно помнят,
что 2 полка лейб-гвардии, Преображенский и Семеновский, в мае 1888
года праздновали 200-летнюю годовщину своего существования. Эти два
полка и есть бывшие потешные Царя Петра, они-то и были, главным
образом, наши первые регулярные полки. За 200-летнюю службу их
Государь пожаловал им особые (красное и синее) с полковыми иконами
знамена, каких нет еще ни у кого. Бутырский выборный полк, о котором
упоминалось ранее, был устроен, укомплектован и одет по образцу
потешных несколько позже; а еще позже он был расформирован и
поступил на пополнение других частей. (Старшинство Бутырского
выборного полка -15-
принадлежит 13-му лейб-гренадерскому Эриванскому полку 1642 г.)
С этого времени войска наши стали постоянными, солдат не распускают
больше по домам пахать землю, до выслуги ими определенных сроков,
занятиями же в казармах и лагерях постоянно подготовляют их к тому,
что придется им делать на войне и в сражении. С этого же времени в
русской армии введена та дисциплина, которая и до сих пор ставит ее
выше и лучше всех других иноземных армий. С того времени Россия
окрепла, войскам ее не страшны никакие соседи и во всякий момент они
готовы защищать свою веру, православного своего Царя и дорогое им
отечество — Россию.
Вскоре после сформирования первых двух регулярных полков русской
армии Царь Петр должен был начать войну с самым сильным тогда
соседом нашим — шведским королем Карлом XII. Царь больше не боялся
войны, но войск у нас было совсем еще мало, и вот, в конце 1699
года, отдал он повеление произвести первый рекрутский набор, во
исполнение чего в разных областях Русского царства собралось 32.000
рекрут, из которых и составили 27 пехотных полков и 2 драгунских
(см. приложение 1-е). -16-
Главная