Дорога и священна для каждого должна быть старина,—будь то
относительно родного края, родной семьи, или родного полка,—тоже
семьи! Еще, в Бозе почивший Император Александр III, бывши
Наследником, в приказе по гвардейскому корпусу (3 января 1879 г. №
и), изволил, между прочим, выразиться: «значение истории войн
понятно всякому военному; она доставляет лучшие уроки для будущего.
Истории полков служат одним из верных залогов нравственной силы
частей войск: сохраняя основные традиции и боевые предания, они
составляют одно из средств для поддержания славы и чести полков; из
примеров прошлого молодежь приобретает любовь к своей части и рвение
к подвигам в будущих войнах».
Оставаясь искренним, говорит В. Крестовский, в своем предисловии к
истории Ямбургского полка, нельзя не сознаться в том, что в былые
времена, частые войны и долголетняя служба постоянно поддерживали
боевой дух и боевые предания полков. От старослуживых ветеранов, как
от отцов к детям, из поколения в поколение передавались в полку
воспоминания о походах и боевой жизни, о войнах и сражениях, в
которых полк участвовал, о трудах и опасностях, о всех радостях и
невзгодах, о всей пережитой славе и заслугах полка. Условия времени
переменились. Живые носители боевого духа, закала и хранители
полковых преданий и традиций быстро убывают из наших рядов. И
некоторые полки начинают забывать постепенно свое прошлое, часто
достойное, если и не блистательно-громкой, то во всяком случае
почтенной памяти.
Следовательно, то, что в прежнее время достигалось само собою, с
помощью старослуживых ветеранов, теперь и впредь должно достигаться
посредством истории полка.-I-
А кто-же из военных людей может сомневаться, что каждый полк,— имей
он только твердые предания о своем боевом прошлом,— будет больше
всего заботиться и стараться поддержать свою добрую былую славу и
прибавить к ней еще новые лавры!..
С этою целью старались мы собрать и изложить, на основании доступных
нам материалов, посильное повествование о жизни Белгородского полка,
в которой славные деды наши оставили нам величавые примеры доблести
и непоколебимой верности долгу и родине.
В заключении мы должны сказать, что настоящая книга своим появлением
в свет обязана Командиру полка Полковнику Евгению Александровичу
Гернгросу, много содействовавшему возрождению забытого двухвекового
прошлого полка и составлению его истории.
Чувство искренней благодарности и вечная глубокая признательность
нашему Командиру!
Будем вполне счастливы, если читатель найдет, что в предлагаемой
книжке положено начало для будущего, конечно, лучшего и полного
труда, всецело отвечающего вышеизложенным взглядам.
Состояние русских войск до Петра I. Начало преобразования русской
армии.
Вооруженные силы России до единодержавия Петра Великого составляли:
I. Поместные войска.
II. Постоянные поселенные войска.
III. Войска иноземного строя.
IV. Казаки.
I. Поместные войска. Они составлялись из тех служилых людей, которые
за пожалованные им от правительства поместья и вотчины, были обязаны
службою на коне пожизненно. Только увечье или старость избавляли их
от личной службы, но и в этом случае они должны были ставить вместо
себя беспоместного родственника, или даточных людей. Кроме личной
службы, каждый, имеющий поместье или вотчину, был обязан приводить с
собою для похода, смотря по величине поместий, известное число
конных вооруженных людей. Независимо того, они должны были брать с
собою запасы продовольствия и фуража на все время похода и снаряжать
свой собственный обоз, а для обороны этого обоза приводить с собою и
пеших вооруженных людей. По служебным правам поместные войска
разделялись на несколько разрядов. Важнейшим из них были дворяне,
которые занимали в мирное и военное время высшие должности в
государстве и при войске. Следующий разряд составляли дети боярские;
им поручались второстепенные должности; в военное время они обязаны
были оборонять по преимуществу пограничные города, в уездах которых
они имели поместья; они же посылались с казаками и стрельцами в
отдаленные края. Затем следовали татарские мурзы и татары, имевшие
поместья в покоренных татарских царствах. Наконец, последний разряд
поместных войск составляли так наз. городовые казаки, которые
произошли от заселившихся на окраинах государства вольных людей или
казаков; получив впоследствии поместья, они были за это обязаны
пожизненною службою.
Вооружение поместных войск было совершенно разнообразно и зависело
от благосостояния каждого. Хотя правительство неоднократно
требовало, чтобы помещики и вотчинники выезжали для боя, имея полное
предохранительное снаряжение и были вооружены саблями, пистолетами,
или карабинами, но многие выезжали, вооруженные просто луками.
Из поместных войск известной области составлялись отдельные конные
полки различной силы, которые назывались по именам областей или
воевод. Полки делились на сотни, пятидесятки и десятки, под
управлением сотников и урядников. При полках были полковые пушки,
знамя и музыка.
Всеми поместными войсками заведовал Разрядной приказ или Разряд,
который вел списки всем ратным людям. Через Разряд объявлялось:
назначение из каких
2
областей призываются ратные люди, на сколько времени запасаться
продовольствием и фуражем, куда и к какому сроку им собираться.
Через Разряд-же шли царские грамоты и донесения воевод о ходе
военных действий.
Кроме поместных войск правительство иногда собирало для похода
временные ополчения из так наз. даточных людей, пеших и конных,
число которых определялось по числу дворов или от земли. Вооружение
даточных людей, снабжение конных лошадьми и обеспечение их
продовольствием и фуражем лежало на обязанности тех, которые ставили
эти ополчения. Конные ополчения даточных людей несли службу
одинаковую с прочею конницею, а пешие ополчения предназначались для
прикрытия артиллерии, возведения и обороны укреплений и засек.
Поместные войска сохранили свой характер до Петра I и носили
название полков строя Русского или чинов полковой службы. К концу
царствования Федора Алексеевича численность поместных войск, без
даточных людей, доходила до 60 т. чел-Тем не менее как по
организации, так и по степени искусства они составляли вполне
временные нерегулярные ополчения. Каждый помещик и вотчинник, живя
доходами с своих имений, смотрел на войну как на тягость, так как с
призывом его на службу соединялась приостановка в ходе собственных
дел, а может быть и разорение. Отсюда происходило то, что они всеми
средствами старались отделаться от службы и никакие жестокие
наказания не могли принудить помещиков и вотчинников являться на
службу исправно: тысячи человек оказывались в нетях, т. е. не
являлись по призыву. К этому следует прибавить, что, как сказано
выше, чины полковой службы были обязаны обеспечивать себя и
приводимых с собою людей на все время похода продовольствием и
фуражем; с этим связывалось то неудобство, что иногда в указанный
срок поход не кончался и тогда ратные люди оставляли знамена и
возвращались домой, или погибали от голода. Иногда сборный пункт
изменялся: вместо Смоленска напр. указывалось собираться в Брянске;
под предлогом пополнения продовольственных запасов приходилось
распускать ратных людей. Кроме сказанного, самый сбор людей
сопровождался громадными затруднениями.
//. Постоянные поселенные войска. Очевидно, что подобным образом
устроенные вооруженные силы не могли служить надежною защитою
государству. Поэтому правительство приступило к устройству
постоянных, поселенных войск. К ним следует причислить стрельцов,
пушкарей, гранатников, кузнецов и проч.
Стрельцы были учреждены Иваном IV с целью охраны государя и для
внутренней службы. Вместе с тем они назначались для отражения
нашествия неприятеля, пока не соберется поместное войско. Набирались
они из вольных людей, хорошего поведения и не состоящих в холопстве;
они обязывались пожизненною и потомственною службою. Главная масса
стрельцов была сосредоточена в Москве, остальные были расположены в
других областных городах, в особенности пограничных. Жили они
отдельными слободами, где им от казны строились дома и отводилась
земля для огородов, от казны же они получали: одежду, вооружение,
жалованье и провиант. Стрельцы состояли в ведении Стрелецкого
приказа и соединялись в полки, которые делились на сотни !).
Вооружение их состояло из мушкетов, бердышей и сабель, а первые
сотни, кроме того, имели пики. В мирное время стрельцы, составляя
постоянные гарнизоны городов, отправляли разные полицейские
обязанности. В военное же время стрелецкие полки частью
распределялись в действующие войска, а частью оставались в Москве.
Вооружен-
') До царя Федора Алексеевича полки назывались приказами и
полковники—головами.
3
ные лучше временных ополчений и более привычные к употреблению
оружия стрельцы, до введения у нас солдат, составляли единственную
боевую пехоту. К концу царствования Федора Алексеевича стрельцов
было до 20 т.
При учреждении стрельцов, чтобы поощрить поступление в это сословие,
правительство дало ему разные торговые преимущества. Получая главные
выгоды от своих промыслов и торговли, стрельцы, особенно те, которые
жили постоянно в Москве, приобрели во время несовершеннолетия царей
Ивана и Петра Алексеевичей огромное значение политическое, пока уже
совершеннолетний царь Петр не положил конца их своеволию.
Пушкари, гранатники, кузнецы, плотники и пр. несли службу при
артиллерийских орудиях и крепостях. Служба этих людей была тоже
пожизненна и потомственна. Они жили подобно стрельцам в отдельных
слободах, где им строили дома и отводили огороды. Им выдавалось от
казны жалованье и провиант и они пользовались также различными
торговыми преимуществами.
ИП. Войска иноземного строя. Начиная с Ивана IV наше правительство
нанимало отряды наемных войск, для усиления своих военных средств.
При царях Федоре Ивановиче и Борисе Годунове, иноземцы входили в
состав армии отдельными отрядами. Но иноземные войска были крайне
ненадежны, так как, состоя из людей различных национальностей, они
были связаны с государством лишь одною корыстью и не раз переходили
на сторону врагов, если те обещали им большую наемную плату. Кроме
того, содержание этих войск обходилось крайне дорого. Поэтому Михаил
Федорович и решил завести у себе русские войска, дисциплинированные
и обученные по образцу иноземных. С этою целью царь приказал набрать
несколько полков конных и пеших из малопоместных и беспоместных
дворян и других вольных людей и отдал их в обучение иностранным
офицерам. Но так как при этом были встречены затруднения в
приискании в России знающих офицеров, то их пришлось выписывать из
за границы. Усилия правительства по формированию новых войск
иноземного строя были настолько успешны, что уже в 1632 году, в
походе Шеина под Смоленском, было 6 солдатских полков, 1 рейтарский
и 1 драгунский полк. В последний же год царствования Федора
Алексеевича ратных людей иноземного строя было уже 63 полка (90,000
чел.), в том числе: 38 пеших солдатских и 25 конных рейтарских.
Ратные люди иноземного строя ведались в Иноземном приказе. Они
разделялись: на рейтар, копейщиков или гусар1), драгун и солдат.
Рейтары и копейщики, состоявшие сперва исключительно из иноземцев,
впоследствии пополнялись мелкопоместными и беспоместными дворянами,
детьми боярскими, татарами, казаками и вообще охочими вольными
людьми, не бывшими в холопстве. Рейтары, имевшие поместья,
обязывались выезжать на службу на собственных лошадях; не имевшие
возможности содержать себя из собственных доходов, получали
жалованье, наравне с иноземцами, одежду и лошадь. Кроме того,
рейтарам выдавались от казны: мушкеты или карабины, пистолеты,
порох, свинец, шишаки и латы, а в копейные полки и копья. Рейтары и
копейщики соединялись в полки, численностью от 1,000 до 1,500
человек; полки делились на роты, причем каждая рота имела свое
знамя; полк имел
') Гусары, кажется, переименованы копейщиками, впрочем не все: в
расписании 1681 года, они показаны в Новгородском разряде в числе 5
рот, в которых было помещиков разных городов 465 человек. О
вооружении их никаких сведений не найдено. Строй гусарский и
копейный делился на сотни (сотенная служба). (Н. Устрялов. Ист.
царств. Петра В. т. I стр. 186. Иванов. Обозр. сост. и устр. регул,
русск. кав. Стр. 12).
4 — .
тоже знамя полковничье; полковники, как и.прочие начальные люди,
были по большей части иноземцы.
В мирное время рейтары и копейщики были свободны от службы и жили по
своим поместьям. Осенью после уборки хлеба, они собирались по
царскому указу для ратного обученья в областные города. Для обученья
высылались из Москвы полковники, которые были обязаны, собрав всех
рейтар и копейщиков известных городов, сделать осмотр им, их
вооружению и лошадям, составить им списки и обучать около месяца.
Драгуны первоначально составлялись тоже исключительно из иноземцев,
но впоследствии стали в них записывать: детей боярских, детей
стрелецких, казачьих, их племянников и вообще охочих людей, не
состоявших в холопстве. Вооружение драгун: мушкеты, бердыши, пики и
шпаги, равно как лошади, сбруя, латы и панцири давались от казны.
Драгуны несли службу пешую и конную; по окончании похода они
распускались по домам, а лошади с седлами и сбруею отсылались по
областям и монастырским вотчинам на довольствие. Со времен царя
Федора Алексеевича драгуны в отдельном составе полков не
упоминаются.
Солдаты. Солдатские полки пополнялись из того-же класса вольных
людей, как и драгунские; но при Алексее Михайловиче в солдаты брали
от крестьян: от трех братьев—по одному, от четырех—по два. Иногда же
брали в солдаты с вотчин и поместий: со 100 крестьянских дворов—по
солдату.
Во время похода солдаты получали жалованье, как и драгуны. В мирное
время они жили на отведенных им землях; в городах-же они были
поселены особыми слободами.
Вооружение солдат состояло из ружей, мушкетов, бердышей, шпаг и
малых пик (мушкетеры). Половина солдат имела вместо коротких пик
длинные (около 2-х сажен); они назывались пикинерами или копейщиками
и составляли лучшие роты в полку; мушкеты их возились на лошадях.
Солдаты собирались в полки, которые назывались или по имени
полковников, или по названию города. Сила полков была неодинакова:
от 1,000 до 2,000 челов. в каждом. Полк имел 10 знамен и свою
артиллерию, или наряд, от 6 до 8 медных пушек 3).
Так как рейтарские и солдатские полки имели правильное разделение на
части, управлялись более знающими начальниками и, кроме того,
собирались ежегодно для обучения, то, конечно, они должны быть
поставлены выше поместных войск и стрельцов. Но сравнивать их с
регулярными войсками нельзя. Им для этого не доставало воинской
дисциплины и прочного воинского обучения. Подвергаясь в продолжение
многих годов мира кратковременным сборам, эти войска не могли
сжиться с воинскою дисциплиною, так как в остальное время они
становились простыми гражданами и предавались своим мирным занятиям.
Укоренению дисциплины мешало многое: с одной стороны местничество, а
с другой стороны то обстоятельство, что начальниками войск были
иноземцы, часто не знавшие русского языка. Во время этих сборов
ратные люди не успевали получать и надлежащего обучения. Изданный
при царе Алексее Михайловиче строевой устав для пехоты 2), по
приемам обучения и по принятым в нем тактиче-
') Надо заметить, что, кроме этих солдатских полков, у нас были еще
военные солдатские поселения, напр. близ шведской границы, у Олонца
и Сомро и в Старорусском уезде. Военные поселяне были обязаны
выставлять на время войны 3/а своих сил, оставляя ‘/t для оберегания
пограничных мест. В мирное время они жили на отведенных им землях и
платили подати наравне с крестьянами.
а) Под названием „Учение и хитрость ратного строения пехотных
людей". Этот устав есть перевод с немецкой тактики 1615 года.
5
ским построениям, был так сложен и неудобоисполним, что и
современные нам войска едва-ли могли-бы выполнить его требования.
Для рейтарских же полков устава даже совсем не существовало.
Кроме того нужно заметить, что и войска иноземного строя не получали
от казны продовольствия в военное время. Вся забота правительства в
этом отношении ограничивалась тем, что ратным людям выдавалось
жалованье, на которое они сами должны были покупать продовольствие и
фураж.
Из всего сказанного можно заключить, что рейтарские и солдатские
полки мало походили на регулярные войска.
IV. Казаки. Наконец, к составу вооруженных сил России надо
присоединить казаков: черкасских, донских, яицких и терских. Живя на
окраинах государства, казаки, до времен Петра I, мало зависели от
Москвы и имели свое особенное устройство; участие их в войнах России
определялось скорее обычаем. Самую видную роль по числу играли
казаки черкасские, а потом донские. Они были вооружены пиками,
саблями, ружьями и пистолетами. Привыкшие с детства к верховой езде
и к употреблению оружия, казаки представляли прекрасную боевую
конницу, но, в силу малой зависимости от государства, они не всегда
были надежным войском. Не дисциплированные и своевольные толпы их
нередко переходили на сторону неприятеля и всегда предавались
грабежу.
Иногда в состав действующих войск входили еще конные ополчения
союзных татар, киргиз и калмыков, известные под именем низовой силы.
Они приносили пользу армии своею разведывательною службою, но
вследствие своего неустройства и полудикого состояния нередко
становились опасными, подвергая грабежу собственные области.
Артиллерия, называвшаяся огнестрельным нарядом, состояла из орудий
весьма различного устройства и калибров. Орудия, большею частью
весьма тяжелые, были медные и железные; они делились на несколько
родов и различались не по величине калибра, а по весу ядра. При
изготовлении орудий одного наименования не соблюдалось никакого
однообразия и размер их зависел от случая и произвола работавших
орудия. По роду службы артиллерия делилась на полевую, осадную и
крепостную. К полевой относились орудия иол новые и орудия иол нова
го наряда, т. е. резервные. Полковые пушки подходили по весу к
современным полевым пушкам и их полагалось на полк от 6 до 8. Орудия
же полкового наряда были весом от 50 до 100 пудов и обыкновенно их в
армии было не много. Возились орудия на лошадях, взятых от земли.
Если предполагалась осада, то войскам придавались мортиры и другие
осадные орудия и при том в значительном числе. К крепостной
артиллерии относились орудия, размещенные по городам и крепостям. В
мирное время полковые пушки находились при съезжих избах в полках, а
орудия полкового наряда и осадные в Москве, Новгороде и других
больших городах.
Всею материальною частью артиллерии и личным составом ведал
Пушкарский приказ. Перед началом войны, для заведывания артиллериею
армии назначался пушкарский голова. Он собирал прислугу, орудия,
порох, снаряды и свинец и снаряжал все это для похода.
Вообще можно сказать, что русская артиллерия была многочисленна, но
по своему неустройству была нисколько не лучше других родов войск;
ни в одном из полевых сражений она не оказывала существенного
влияния. Причина этому будет понятна, если припомнить, что в мирное
время артиллерийская прислуга не обучалась стрельбе и не имела
никакой практики в употреблении артиллерии на поле сражения.
6
Принимая в расчет все поименованные виды ратных людей, вооруженные
силы России были весьма значительны по числу. Не смотря на это,
сильная числом рать была слаба во всем остальном, так как состояла
из необученных и не привыкших к дисциплине нестройных масс,
неспособных ни к продолжительному походу, ни к маневрированию на
поле сражения.
Образ действия в бою и на походе отвечал боевой годности самих войск
и их организации. Собранные в указанных местах ратные люди, вместе с
артиллериею поступали под главное начальство воеводы, большого полку
(главнокомандующего). Войска разделялись на передовой полк
(авангард), правое крыло, левое крыло и сторожевой полк (арриергард).
Походные движения вблизи неприятеля производились крайне медленно и
с излишней осторожностью, что происходило от громадности обозов,
сопровождавших армию и от тога, что наши войска, для отражения
нападения на них, окружали себя со всех сторон повозками *), а
поэтому они должны были идти большими массами, в боевом порядке.
Наблюдение за противником лежало на коннице, которая со всех сторон
окружала пехоту. При встрече1) с неприятелем пехота спешила укрыться
в гуляй-город, а конница бросалась на противника „казацким обычаем",
т. е. беспорядочною густою толпою, стараясь опрокинуть его не
столько оружием, сколько криком. При неудаче она укрывалась за
гуляй-город, а пехота старалась отбиться от неприятеля, стреляя из
за повозок и встречая атаки пиками. В случае общего успеха, все
бросалось грабить неприятельский лагерь; при неудаче-же артиллерия и
обозы становились обыкновенно добычею неприятеля, а войска
оказывались в критическом положении и, чаще всего, разбегались.
Вообще наши войска удачнее выдерживали осады, чем полевые сражения;
за окопами они выказывали стойкость, в поле-же порыва не было.
Сторожевая служба не отличалась бдительностью; напротив того,
оплошность в ней вела часто к гибельным последствиям.
Петру Великому, для исполнения его исторической задачи, предстояло:
создать регулярную армию, организовать ее и обучить современному
военному искусству.
Ядром регулярной русской армии послужили потешные-сверстники юного
царя. В играх с ними Петр изучал в подробности: солдатский строй,
сооружение укреплений, атаку их, стрельбу из артиллерийских орудий и
пр.
В 1687 году из потешных были сформированы два потешных полка:
Преображенский и Семеновский; они то и послужили в последствии
образцом при устройстве регулярной армии.
Одновременно с зачатками регулярных сухопутных войск Петр положил
основание и русскому флоту, учредив первое кораблестроение в
Переяславле-Залесском.
Возвратясь из своего заграничного путешествия в 1699 году, Петр, в
предвидели войны с Швециею, решил приступить к устройству регулярной
армии. В Ноябре этого года царь приказал принимать в солдаты из
всяких вольных людей и, кроме того, тогда-же последовал указ о сборе
даточных людей. Всего было приведено 32,000 человек, которых сам
царь распределил во вновь формируемые полки. Таких полков было
образовано 27 пеших и 2 драгунских. Эти полки были распределены на
три генеральства: генералов Головина, Вейде и князя Репнина. Люди
были обмундированы в немецкое платье, подобно потешным полкам;
вооружение пехотных полков состояло из ружей и багинетов, а третья
часть пехоты была вооружена пиками
') Такой вагенбург назывался гуляй-город.
7
и шпагами. Командирами и офицерами этих полков были по большей части
иностранцы, но впоследствии Петр приказал набрать офицеров из своих
царедворцев. Людей обучали ежедневно, кроме праздников, по артикулу,
составленному Вейде в 1699 году.
Дальнейшие меры Петра 1 по устройству регулярной армии были временно
приостановлены начавшеюся войною со Швециею. Начало этой войны
ознаменовалось катастрофою: громадные потери в людях, плен
главнейших военачальников, всей артиллерии, множества знамен, оружия
и страшный нравственный удар, соединенный с убеждением в громадном
превосходстве шведов—вот результат первого столкновения нашей вновь
созданной армии с регулярным противником. Нарвское поражение
показало Петру на сколько слабы его военные средства для борьбы с
Карлом XII и, вместе с тем побудило великого преобразователя к
необычайной деятельности, для энергического продолжения войны.
Главная