Тихановский. Памятка исторического прошлого Нарвского кавалерийского
полка.
СПб., 1897
Этот краткий обзор полкового прошлого мы составили исключительно по
добытым нами из архивов разных ведомств первоисточникам. Так как
заметка наша является краткими выдержками из составляемой нами
полковой истории, то делать какие-нибудь ссылки мы считали лишним,
руководствуясь желанием доставить возможность всем бывшим и
настоящим чинам полка узнать главные моменты прошлого родной части.
Книжку свою мы снабжаем стихотворением, посвященным нашему полку.
Тихановский.
Ура! Наш полк!
Драгуны Нарвские лихие,
Хвала вам, бранные орлы.
Благословила вас Россия:
На подвиг крови и войны.
Но что же храброму могила,
Коль скоро слава впереди?
Бог нам—прибежище и сила,
На нашем жизненном пути.
Под славным веянием штандарта
Мы отличалися не раз:
Во дни погрома Бонапарта
Мы русским сделали Кавказ.
Швед, Турок, Перс, Поляк и Немец
Знакомы с нашим удальством,
Склонялся гордый иноземец
Под грозным Нарвским палашом.
Не страшны нам в степи буруны.
В бою не страшен лютый враг,
Не мы ли Нарвские драгуны?
Не наш ли славен каждый шаг?
Ура! Бессмертная Россия!
Ура! Великий Государь!
Заветы помнит полк святые,
Как деды помнили их встарь.
Ура! Лихие командиры!
За вами Нарвские пойдут;
Прославить русские мундиры...
И победят... или умрут.
Ура! Наш полк, военной славой
Блестишь ты ярко, как звезда.
Мы славу чтим твою с отрадой,
Да вечно славишься, ура!
Год основания нынешнего Нарвского драгунского полка есть 1705.
Вероятное число, с которого началось его официальное существование,
мы признаем 13 июля1. Он формировался в Курской провинции
стольником Юрием Неледенским-Мелецким из шляхетства. Активными
вербовщиками были два приближенные Мелецкого: Любим Кравков и Иван
Канищев, которые, обходя Севские, Белгородские, Мценские и прочие
деревенские избы, набирали подходящий народ и отсылали в Курск к
самому стольнику.
Когда численность набираемого полка достигла определенной цифры2,
из Москвы прибыл подполковник Иван Васильевич Пестов, которому была
поручена предварительная организация «состоявшогося полка».
В то время драгунские полки разделялись на 10 рот, из которых одна
называлась Гренадерскою, и девять остальных — Фузелерными.
Обмундирование и снаряжение драгун было крайне разнообразно, но, по
общим правилам, люди должны были быть одеты: в кафтаны, поверх
которых носились епанчи, лосиные штаны, большие смазные сапоги с
железными шпорами; головной убор составляла треугольная шляпа и
картуз.
1 На это наталкивает то соображение, что все сказки первых нарвцев,
дошедшие до нас, восходят от упомянутого числа.
2 Таковая должна была быть не менее одной тысячи. -5-
Драгунское вооружение являли: палаш, фузея и топор. Небольшие, но
крепкие, лошади представляли конную силу кавалерийского полка;
седлались они седлами шведского образца.
Разгоравшаяся война заставила Пестова торопиться. Необходимо было
спешить на театр военных действий; и вот, наскоро организовав полк,
он двинулся с ним по направлению только что зарождавшемуся
Петербургу. В конце августа полк достиг берегов Невы и здесь Пестов
его передал полковнику Бауру; сюда же мало по малу начали стекаться
назначенные из других полков офицеры, которых сначала было всего
восемь.
Боевые действия открылись в первый же год пребывания полка в
Петербурге. Государь Петр I, управлявший тогдашней Россией, вел
кровопролитную войну со шведским королем Карлом XII. Военные
действия главных армий постепенно переносились с севера на юг;
охранять же Петербург было поручено, так называемому,
Ингерманландскому корпусу, коим командовал адмирал Феодор Матвеевич
Апраксин.
Наш полк и еще три, ныне уже не существующих, драгунских полка
составляли конницу этого отряда, и таким образом являлись
охранителями будущей столицы. Шведы всеми силами старались мешать
Петру «прорубить окно в Европу», но русские войска Ингерманландского
корпуса не допустили их выполнить свое намерение.
Первое дело, в котором участвовал полк, случилось в начале 1706
года. Шведский генерал -6-
Майдель, с значительным отрядом, приблизился к самому Петербургу,
став между рек: Славянкой и Ижорой. Брошенная ему на встречу конница1 разбила его войско и заставила удалиться в скалистые пространства
Финляндии. С тех пор начинается ряд непрерывных военных действий,
окончившихся только в 1721 году по заключении Ништатского мира.
Во многих сражениях участвовал полк, мужественно сражаясь под
начальством своих командиров. Он был в первом походе Петра под
Выборг, при Горелом Городке, под Ракоборами; по разделении полка в
1708 году, одна часть ушла на усиление главной армии с генерал-поручиком Бауром, часть эта участвовала в сражениях при
Кадине, Пропойске, Лесной, в осаде и взятии малороссийского города
Батурина, после чего осенью 1709 года вновь вернулась в Петербург,
где соединилась с оставшеюся там другою частью.
В то время, как одна половина полка сражалась против войск самого
Карла XII, другая — под начальством Апраксина отбивала натиски
шведских генералов: Армфельда, Лебекера и других, порывавшихся
прогнать русских с Невских берегов.
После разгрома шведских войск под Полтавой, началось завоевание
Финляндии. Наш полк много пролил крови, участвуя во всех сражениях,
которыми сопровождались походы русских во внутрь
1 В первое время на берегах Невы находился и Ингерманландский
драгунский полк, вскоре отправившийся в главную армию. -7-
«Ботии». Так он был: на приступах городов Выборга, Кекс-Гольма и
Ямбурга; в сражениях при Обер-Форсе, Вазах, Або и многих других,
подробное описание которых войдет в составляемую нами историю. Не
раз сражался он на глазах самого Петра Великого; много знамен и
пушек было трофеями его побед.
В таких непрестанных трудах протекли первые годы его существования.
Во время бытности его в охране Петербурга он получил то название,
которое носит и до сих пор, т. е. 10 марта 1708 года был назван
Нарвским.
В период с 1705 и по 1721 г. полком командовали следующие, лица:
Подполковник Пестов,
Полковник Баур,
Полковник Полонский,
Полковник барон Фелейзен,
Полковник Манштейн,
Полковник Еропкин.
Из них первые три командовали в общем лишь два года; барон Фелейзен
— 4 года; Манштейн — десять лет и Еропкин, принявший полк в 1719 году,
сдал его в 1724 году.
По заключении Ништатского мира, русские войска были выведены из
Финляндии; наш полк еще три года квартировал в окрестностях
Петербурга, так как Петр, неособенно рассчитывая на шведскую дружбу,
не желал оставить столицу без основательного прикрытия. В 1724 году
указом -8- от 21 мая, каждому полку были назначены постоянные или вечные
квартиры, откуда он должен был получать все необходимое; сообразно с
этим, полки приняли название тех провинций, в которых им были
указаны квартиры. Наш полк должен был направиться в Нижний-Новгород,
а потому был переименован в 1 драгунский Нижегородский. Название это
было отмечено 18 ноября 1727 года.
Не смотря, что полк был назначен в Нижний, этого передвижения не
совершилось. Вместо берегов Волги, он увидел безбрежные степи, по
которым в то время пролегала наша южная граница.
В 1725 году он был отправлен на усиление Харьковского Слободского
полка,, имевшего оседлость в районе нынешней Харьковской губернии.
Полковник Еропкин к этому времени уже сдал полк полковнику барону
фон Крониорт, прежде с успехом сражавшемуся против русских в рядах
войск Шведского короля. Под его командой полк совершил свое
передвижение, почти через всю Россию, делая большие «ростахи»1 и
вообще не торопясь на границу. Только весною 1726 года он прибыл в
Изюм, где была назначена штаб-квартира и занял постами линию до
Харькова.
Здесь в постоянной борьбе с дикими хищниками, населявшими свободное
приволье степей, простоял он до февраля 1733 года, когда двинулся
1 Остановки, дневки. -9-
к городу Брест-Литовскому, где вспыхнуло одно ив многочисленных
польских замешательств. После «хладных финских скал», полку пришлось
сражаться в холмистых Литовских пространствах. Одновременно
сражались русские и под Гданьском и под Вильно: знаменитый
полководец Миних разил неприятеля на берегах Немецкого моря, а
генерал Измайлов уничтожал его в Литве, поражая одну за другой
скоплявшиеся конфедерация партии. Два года продолжалась эта война;
наш полк участвовал в многочисленных стычках и сражениях, гоняясь за
одним из наибольших приверженцев Станислава Лещинского — Потеем и
участвуя в баталиях: под Вильно 19 января 1734 года, на Селецкой и
под Брестовицами1.
В самый разгар Литовской кампании, смерть похитила полковника барона
Крониорта. Неизвестно, тяжелое-ли изнурение, мучительная-ль болезнь,
или шальная литовская пуля, осиротили полк 24-го Апреля 1734 г.
Преемником ему сделался старший штаб-офицер нашего же полка,
подполковник Петр Свечин. Последующие военные действия, производимые
полком под его начальством, обратили внимание командующего
генералитета и он был утвержден нашим командиром с производством в
полковники.
Между тем, война с крымским ханом и турками делалась неминуемой и,
обстоятельство это
1 Подробные документы, освещающие эту войну, нами найдены и войдут в
историю полка. -10-
заставило Миниха заблаговременно позаботиться о возможно большей
группировке войск против таивших злой умысел поклонников ислама *).
Едва в конце 1785 года кончилась война в Литве, как полк получил
приказание следовать к Азову; впрочем, он целиком туда не
отправился, так как фельдмаршал Миних рассчитывал справиться с
войсками Аджи Мустафы, не утруждая всех своих военных сил. С этой
целью он, кроме двух драгунских полков, уже находившихся под Азовым,
назначил им в помощь пешие команды от всех конных полков отряда. От
нашего полка отправилась гренадерская рота под командой капитана
Романиуса; весь же полк направился к Перекопу, откуда Миних угрожал
ордам Крымского хана.
20 июня 1786 года, после жестокого штурма, Азов был взят и
выделенные пешие команды присоединены обратно к полкам.
Войска фельдмаршала Лессия **) частью остались в покоренном городе,
частью разошлись по всей южной границе, охранять неприкосновенность
жителей пограничного района.
К этому же времени присутствие Миниха на Перекопе сделалось излишним
и поэтому свое войско он тоже обратил на охранение границы.
Нашему полку были указаны квартиры в Чер-
*) Магометане.
**) Он вел осаду и затем взял Азов. Фамилия его в старинных бумагах
пашется через «е», а не через «а».
А. Н. Т.
12
ниговском Слободском полку, охранявшем Царицынскую линию.
Тут он простоял до начала 1788 года, когда новые осложнения с
турками заставили Миниха предпринять свой первый против них поход,
окончившийся у Мишурного Рога. На сколько относительно
безрезультатен был поход 1738 года, на столько случившийся за ним
блестящий марш Миниха в 1789 году был чреват своими последствиями.
На этот раз русские далеко оставили за собой «быстротечный Днепр» и
17 Августа, встретившись при городе Хотине с турецкой армией, на
голову ее разбили.
Поход этот, известный под названием «Ставучанского», обессмертил имя
Миниха и заставил склониться наших бывших врагов пред грозной силой
русского оружия. После Ставучанской битвы, в которой полк наш,
находясь в дивизии генерал-лейтенанта Карла фон Бирона, принимал
деятельное участие, Миних некоторое время продолжал свое
наступление: дошел до Ясс и Сте-фаништ, но заключенное перемирие
заставило его остановиться.
В это время полковник Свечин уже оставил полк. Он передал его в
начале 1739 года полковнику графу Фридриху фон Сео.
Подобно Крониорту, граф Сео до тех пор никогда не служил в русской
армии; вся его служба протекла в войсках Австрийского короля,
которых тогда называли «Цесарскими». По русски
13
он говорить не умел и в официальных случаях подписывался по-немецки,
чем отличался от Крониорта, подписывавшегося по-французски. После
указанного похода полк вернулся в Россию и расположился на квартирах
в городе Кременчуге.
В 1740 году восседавшая на Всероссийском троне Императрица Анна
Иоанновна в Возе почила и на прародительский престол после краткого
регентства Герцога Курляндского с 23 октября по 11 ноября, и затем
принцессы Анны Брауншвейг-Люксенбургской с 11 ноября 1740 по 25
ноября 1741 г. вступила дочь Императора Петра Великого — Елисавета.
Государыня эта пожелала видеть на торжествах своего коронования
гренадерские роты большинства драгунских полков и воля ее, конечно
была немедленно исполнена. В числе полков и наш имел счастие
выделить гренадерскую роту под командою своего прославленного
командира капитана Романиуса, не раз проливавшего кровь рядом со
своими подчиненными *).
В 1742 году загорелась война со Швецией, и вместо того, чтобы
вернуться обратно в полк, наша Гренадерская рота отправилась в
Финляндию, где сражалась под Тавас-Гутом, Гельсингфорсом и многими
другими местами.
Квартировавший в Кременчуге полк не принял участия в этой кампании,
в 1746 его пере-
*) Из истории будет ясно, какова была служба и заслуга Рома-ниуса.
А. Н. Т.
14
двинули: сперва в Мценск, где он простоял до 1750 года и отсюда на
винтер *) квартиры в окрестности города Новгорода. В 1748году
скончался полковник граф Сео и его заступил полковник князь
Мещерский. Это был очень богатый человек, нередко задававший пиры на
удивление всему Мценску. Но, как можно заключить, он не обладал
крепким здоровьем, так как не редко брал продолжительные отпуски и
уезжал лечиться «в теплыя страны».
Не смотря на это, он прокомандовал полком 12 лет, сдав его в 1755
году полковнику Якову Ангелару.
Командование князя Мещерского было временем мирного отдохновения
полка; он готовился к тем трудам, которые ждали его впереди, и
набирался сил для предстоявшего, почти сорокалетнего, беспрерывного
военного времени.
Некоторые несовершенства тогдашней кавалерии, очень мало
удовлетворявшей все более увеличивавшимся военным требованиям, с
восшествием на Престол Императрицы Елизаветы Петровны бросились в
глаза. Военная комиссия принялась за разработку этих вопросов. Долго
длились рассуждения, пока, наконец, 80 марта 1756 года но вылились в
определенную форму. Выработанные военной комиссией новые положения
глубоко коснулись нашего полка, так как с упомянутого года
*) Зимния.
15
он перестает называться драгунским, обратившись в
конно-гренадерский.
Конно-гренадерские полки, их было шесть, подразделялись на 10 рот,
причем две роты образовывали «швадрон», иначе—эскадрон.
Отличительным признаком конно-гренадеров было: высокие медные шапки
и привешивавшаяся с боку на широкой перевязи гренадная сума, в
которой хранились небольшие разрывные гранатки. Во время сражений,
конно-гренадеры, съехавшись близко с неприятелем, должны были метать
в них свои разрывные снаряды.
Выдающеюся особенностью конно-гренадерских полков было то, что они
не имели знамен.
До 1756 года знамена и штандарты менялись в частях часто; так, наш
полк к этому времени успел переменить их два раза.
Первые, полученные им в 1705 году, в числе десяти: 1 белое и 9
цветных, он переменил в 1731 году на такое же количество и тех же
цветов; эти-то знамена, с преобразованием полка в
конно-гренадерский, и были от него отобраны.
Полковник князь Мещерский не застал этой реформы; к этому времени он
был уже генерал-майором, а в 1755 г. полк принял полковник Яков
Ангелар.
Недовольный стоянкой в Новгородском уезде, Ангелар усиленно хлопотал
о переводе полка в Тверь, мотивируя неудобство квартирования близким
соседством Сибирского драгунского полка. Военная Коллегия не сочла
возможным перевод
16
полка в Тверь, но, снисходя к ходатайству полкового командира, в
середине 1755 года перевела его в город Волоколамск, Московской
губернии. На этой стоянке, под непосредственным наблюдением
специально командированного генерал-майора Загряжского, совершилось
переформирование полка из драгунского в конно-гренадерский*).
Период мирного квартирования близился к концу. Заносчивый образ
действий прусского короля Фридриха II все менее нравился Императрице
Елизавете; одновременно дружба наша с Австрией, которую особенно
тревожил Фридрих, заставили летом 1757 г. двинуть против него часть
русских войск, под начальством фельдмаршала графа Апраксина.
В корпус, назначенный для действий против пруссаков, вошел и наш
полк, ушедший еще весной из Волоколамска сперва в Смоленск, а затем
в Когенгаузен около Риги, где собирались русские войска.
Поход Апраксина в Пруссию окончился блестящей победой русских над
войсками короля Фридриха, состоявшими под начальством генерала
Левальда, на реке Прегеле, близь селения Гросс-Егерсдорфа 20 августа
1756 года. Прусские войска были разбиты на голову, а наш полк,
сражаясь на левом фланге, опрокинул и разбил бросившийся на него
полк прусских гусар Риома и 5 эскадронов драгун Плетенберга.
■') Конно-гренадерские полки, по распоряжению военной коллегии, были
назначены лучшие люди и лошади из всех остальных драгунских полков.
17
Неожиданно, после столь блестящего дела, Апраксин повернул свои
войска и двинулся обратно к границам России.
Какие мотивы заставили его поступить таким образом, составляет
спорный вопрос, о котором мы здесь распространяться не станем. Полк
наш был отправлен в Ригу, простоял там до весны 1758 года и, затем,
пошел в местечко Столбцы, где генерал Петр Александрович Румянцев
делал разбор конно-гренадерским полкам.
Разбор заключался в том, что на предстоявшие, в самом
непродолжительном будущем, военные действия с Пруссией
рассчитывалось послать конно-гренадерские полки трех эскадронного
состава. Генералу Румянцеву было поручено отобрать в эти три
эскадрона лучших людей и лошадей, а оставшихся отправить на
назначенные каждому полку стоянки *).
Такою стоянкой для нашего полка служил город Торопец, куда и были
отправлены оставшиеся после разбора люди и лошади. Полк же в
трех-эскадронном составе двинулся в Пруссию, войдя в состав армии,
которою командовал генерал-фельдмаршал Виллим Виллимович Фермор.
Полк опоздал приходом в Столбцы, и поэтому разбор его совершился
последним; когда он прибыл опять в Пруссию, Фермор успел взять
Кенигсберг **), после чего писал Императрице Елиза-
*) Впоследствии резервные эскадроны тоже были вызваны на театр
военных действий.
**) Здесь наиболее отличились Каргопольские конно-гренадеры.
А. Ы. Т.
2
18
вете, «что без единой капли крови завоевал все Прусское
королевство».
Не смотря на это. война далеко не была кончена. Военные действия с
Пруссией продолжались непрерывно до самой кончины Императрицы,
последовавшей в конце 1761 года.
Эти годы полк находился в постоянных стычках и сражениях, из которых
назовем главнейшие, именно: бывшие в 1759 году сражения при Пальциге
и Франкфурте, затем, при взятии крепости Красина; в 1760 году—в
Силезии, Бранденбургии и Померании; в 1761 году, 4 августа,— при
реке Одере; 20 сентября—при городе Керлинге; 11 октября—при городе
Кольберге; 1 декабря— при деревне Царьлинге, в преследовании
отступающей к Трептову Прусской армии и многих других.
Во все продолжение этой войны полк основал свои временные квартиры в
окрестностях прусского города Марьенвердена: здесь же его застало
известие о смерти Императрицы Елисаветы. Полковник Ангелар только в
начале семилетней войны командовал полком; в 1758 году он, с
повышением в чине, должен был его покинуть* и полк, подобно тому,
как некогда в Литве—Све-чин, принял старший штаб-офицер подполковник
Петр Иванович Горюшкин. Этот командир, произведенный сейчас же в
полковники, командовал им во все продолжение семи летней войны и
сдал его в 1762 году полковнику графу Апраксину; Императрице
Елисавете наследовал
19
Император Петр Феодорович, царствовавший очень недолго.
В период его кратковременного царствования, продолжавшегося всего
несколько месяцев, наш полк был переименован из конно-гренадерского
в кирасирский Рейнгольдт фон-Эссена. Таким именем он назван был по
фамилии назначенного ему шефа. Фон-Эссен состоял только в чине
генерал-майора, но пользовался большим доверием Императора.
Переименование последовало 25 апреля 1762 года, а 5 июля, по
вступлении на Престол Императрицы Екатерины II, название это было
отменено и полк по прежнему назван Нарвским конно-гренадерским.
Старое название он сохранил только до 14 января 1763 года, когда
обратился в карабинерный; в тот же день ему были пожалованы пять
штандартов: 1 белый и 4 цветных по числу эскадронов.
Карабинеры во многом отличались от конно-гренадер. Хотя они и
составляли тяжелую кавалерию, но ни гренадных сум, ни разрывных
гранат уже не имели; точно также отменены были высокие гренадерские
шапки.
Обмундирование их состояло: из синего кафтана с красным воротником,
обшлагами, лацканами и подбоем; красного камзола с рукавами и
медными пуговицами, лосиных штан, синей епанчи, подбитой красным
сукном, и высоких сапог с раструбами и шпорами.
Вооружение—небольшой карабин, палаш и пара
пистолетов. Императрица Екатерина II не поже-
2*
20
лала продолжать затянувшуюся борьбу с Пруссией. Полки, входившие в
состав заграничной армии, были возвращены в Россию и заняли, в
большинстве случаев, те стоянки, откуда выступили в поход; это в
особенности относилось до пехотных полков. Кавалерийским же, бывшим
конно-гренадерским, предписано было следовать на те места, где после
разбора 1758 года основались их кадры.
Таким образом, наш полк из Пруссии передвинулся в Торопец *), куда
прибыл в начале 1768 года.
Отдых на этот раз был, очень непродолжителен. Польские
замешательства и смуты грозили разгореться в широкую войну;
неотвратимостью ее со смертью польского короля Августа III сделалась
очевидною. Настойчивые требования Русской Императрицы избрать
королем Литовского Стольника Станислава Понятовского вызвали первое
столкновение русских с нежелавшими этого избрания конфедератами.
Наибольшее неудовольствие против Понятовского высказывал воевода
Виленский князь Радзивилл; одновременно, солидарная с русскими и
пруссаками, другая часть литовцев образовала генеральную
конфедерацию, под предводительством маршала графа Бржестовского.
Между этими двумя партиями начались вооруженные раздоры, принимавшие
все более опасный характер. Весною 1764 года Русское Правительство
*) Псковской губернии.
21
оказало энергичную помощь конфедерации Бржестовского.
На усиление его войск был собран в Полоцке русский отряд под
начальством генерала Реннен-кампфа. Кавалерию отряда составляли: наш
и Петербургский карабинерные полки.
Отряду этому не пришлось много действовать, но, тем не менее, он
способствовал занятию: Не-свижа, Слуцка и других, принадлежащих
Радзивиллу, местечек; охранял спокойствие жителей городов Вильно и
Минска и своим присутствием в Варшаве сильно подвинул дело избрания
Станислава Понятовского, совершившегося 7 сентября 1764 года.
После венчания его польскою короной, смуты немного улеглись, и часть
войск, бывших в Варшаве, в том числе и наш полк, получил приказ
вернуться на свои стоянки. Относительное спокойствие Польши
продолжалось не долго: вопрос о диссидентах, поднятый по приказанию
Екатерины нашим министром-резидентом в Варшаве князем Репниным,
вызвал общее неудовольствие польского духовенства, повлекшее за
собой сплочение массы недовольных избранием «русского ставленника».
Против диссидентов и стоявшого во главе их Понятовского, почти в
каждом городе образовывались федерации *), клявшиеся., во что бы то
ни стало, свергнуть ненавистного им короля.
Незначительные федерации сплачивались все
*) Союзы.
22
более и, наконец, усилиями Маршалка Пулавского, Епископов
Красинского и Потоцкого, в марте 1768 г., в Подольском городе Баре и
в других городах, образовались конфедерации, численностью доходившие
до 5—8 тысяч.
В продолжении этих междоусобиц, диссиденты подвергались постоянным
гонениям, а так как им покровительствовала Россия, то в решительную
минуту она не могла их оставить.
В 1768 г. Россия решилась подавить разгоравшееся восстание; с этой
целью, независимо от войск, предводительствуемых генералами:
Кречетниковым, Нумерсом и Салтыковым, сформирован был особенный
корпус,, вверенный генералу Веймарну; в этот корпус вошел наш полк.
Ранней весною 1768 г. он, под командой полковника Платона Абалдуева,
назначенного после ушедшего в 1766 г. гр. Апраксина, передвинулся из
Торопца в Вильно, где поступил в бригаду генерала Деколонга. Здесь
полк был разбит на деташаменты *) и разошелся по разным городам. Вся
I Польская Екатерининская война состояла из действий этих
деташаментов, иначе носила партизанский характер; деташаменты
выслеживали всюду неприятеля, неожиданно на него нападали и
старались совершенно уничтожить. Четырехлетнее продолжение войны
есть ряд непрерывных движений и действий, во время которых обе нации
сражались с достойным друг друга мужеством.
*) Небольшие отряды, состоявшие из трех родов оружия.
23
Действиям нашего полка в эту войну мы посвящаем несколько глав нашей
истории; здесь же отметим: сражения при Брестовицах, Слониме,
Ти-кочине, Нурах *), Прейснише **), Остроленке, Шренске, Серповце,
на протяжении всей Вильденберской дороги, Скавине, Кракове, Вяло,
Ченстохове, где не раз отличались наши карабинеры,
предводительствуемые своими лихими офицерами: подполковником графом
Вахмейстром, премьер-маиорами: Шуббе, Салейманом, Миллером,
Чевкиным, Игнатьевым, Селевиным и другими. Много военных трофеев
были наградой нашему полку за его многотрудную службу; многих самых
рьяных противников Понятовского он захватил в плен. Из них
имена—региментарей: Саввы Третьяка, Бенклевского, Бернацкого,
известны каждому интересующемуся Польской историей. Много людей и
лошадей оставил он на ровных Польских и Литовских полях, пока в 1772
г. русское оружие не восторжествовало решительным образом, и не
образумило чересчур увлекшихся поляков.
Взятием Ченстохова 7 августа 1772 г., окончилась эта деташаментная
война, и полки наконец соединились. Наш полк был направлен в
Врест-Литовск, где занял квартиры, готовый каждую минуту подавить
могущее вспыхнуть восстание.
На этой стоянке он простоял до 1 декабря 1780 года, выделяя от себя
небольшие команды,
*) Нур.
**) Прасныш.
24
для присутствий на польских сеймиках. Тут в 1773 году, полковника
Абалдуева сменил полковник фон Дикер, прокомандовавший полком до
1777 года, после чего его принял полковник и флигель-адъютант
Неранчич. В 1775 году, некоторые карабинерные полки были уничтожены,
а списочный состав их пошел на усиление значительно сократившихся в
своем комплекте прочих полков. На усиление нашего полка прибыл 2-й
эскадрон, раскассированного 24 октября, карабинерного Новгородского
полка под командою секунд-майора графа Мелина.
8 января 1776 года Мелин выступил из Пор-хова, где произошло
расчленение Новгородского полка, и направился к Бресту, куда прибыл
в конце апреля; к этому же времени из Смоленска пришли назначенные в
наш полк команды раскассированных Сибирского и Тобольского
карабинерных полков. По осмотре прибывших команд полк 1 июня 1776 г.
был преобразован в шестиэскадронный состав,
С самого 1750 года полк числился в 4-й С.-Петербургской дивизии,
начальник которой был сперва граф Кирилл Разумовский, потом граф
Шувалов и во время семилетней войны генерал Румянцев *).
В те времена отношения дивизий к полкам далеко не соответствовали
тем, которые мы при-
*) В те времена дивизия составлялась из частей в трех родов оружия и
нередко вмещала в себе по 10 и более полков.
25
выкли видеть в настоящее время; нередко полки, числясь в той или
другой дивизии, в глаза не видали своего начальника. С уходом полка
из польского корпуса, Военная Коллегия определила ему быть в
Лифляндской дивизии и уже снеслась с Рижским генерал-губернатором
графом Брауном, об отводе винтер-квартир. Тем не менее, полку не
суждено было очутится в Лифляндии. Военная Коллегия вдруг изменила
свое первоначальное решение и послала, находившемуся на марше полку,
приказ, следовать в Могилевское наместничество, где войти в состав
Белорусской дивизии графа Чернышева.
Получив это сообщение, Губернское Присутствие Могилевского
Наместничества пришло в ужас. Недород хлебов, посетивший в 1780 году
наместничество, позволял с трудом доставлять все необходимое
расквартированным уже полкам белорусской дивизии. Приход еще одного
карабинерного полка требовал значительного увеличения
продовольствия, которого Губернское Присутствие не знало откуда
достать. Назначив полку для стоянки город Шклов, граф Чернышев
послал ему приказ не торопиться вступлением в его дивизию, а по
возможности, в местах обилующих провиантом, делать продолжительные
«ростахи»; одновременно он снесся с Военной Коллегией, излагая в
своем рапорте, от 10 апреля 1786 года, всю трудность
расквартирования прибывающего карабинерного полка.
Длинная переписка по этому поводу с много-
26
кратными изменениями в дислокации,, успевших уже основаться полков,
тянулось долго. Полк, делая большие «ростахи» и по временам исчезая
от взоров Военной Коллегии, успел придти и расположиться в Шклове:
пока 11 октября 1781 года Военная Коллегия не вошла в нужды края и
не назначила его опять в Лифляндскую дивизию. Едва выступил он из
занятых им стоянок, как нагнавший по пути курьер привез приказание
вернуться обратно, так как вышло новое назначение, о бытности полка
в Воронежской дивизии.
21 января 1782 года он ушел в город Бобров, где простоял до 10
сентября 1788 г., когда по распоряжению начальника дивизии графа
Каменского был отправлен на Дон в крепость Святого Димитрия
Ростовского *).
В это время события подготовляли нашу долговременную борьбу с
Кавказскими инородцами, окончившейся,, как известно, завоеванием
всего Кавказа. В описываемый нами период, на Кубани уже находился
знаменитый Суворов, сражаясь с горцами и прочими закубанскими
народами. В постоянной борьбе такого времени, дикие хищные орды
периодически появлялись из скрывавших их гор и губительным потоком
разливались по смежным с их владениями пространствам. Случалось, что
набеги горцев испытывали на себе города, расположенные сравнительно
далеко от Кавказа, разбросанные среди бесконечных южных степей.
*) Ростов на Дону.
27
С приходом полка в Ростовскую крепость, еще не сразу началась его
боевая деятельность. До 1786 года, он не принимает какого-либо
особенного участия в Кавказской войне: жизнь его проходит в
нескольких мирных передвижениях на компаменты обыкновенно к городу
Боброву и мелких стычках с чересчур зарвавшимися хищниками.
Летом 1786 года усилить кавалерию, да и вообще всю численность
войск, расположенных в «оборонительном порядке» на Кубани, сделалось
необходимым, и нашему полку, в числе других, приказано туда
отправиться.
Прибытие полка на Кубань ознаменовывает новую эру его жизни. Среди
постоянных мелких и крупных стычек с горцами проходит время.
Периодически русские военачальники предпринимают походы в глубь гор
для наказания их обитателей, за постоянные партизанские действия,
против войск Ея Величества.
Полк привел на Кубань полковник граф Дероурк *), принявший его от
Неранчича в 1784 г. Расположившись в начале в станице Средние
Барсуклы, полк тотчас же был двинут Потемкиным **) для усмирения
волновавшихся горцев к верховьям реки Лабы.
В период нахождения полка на Кубани, с 1786 г. по 1792 г., его
постоянные винтер-квар-
*) Приводим фамилию, как она писалась тогда, теперь ate она пишется
Д’Орурк.
**=) Павел Сергеевич.
— 28
тиры были в крепости Московской, откуда он и совершал свои
многочисленные походы и марши. Командование Дероурка продолжалось до
1787 года, когда за болезнью, он увольняется с действительной
службы, получив место Дерптского коменданта, а полк принимает
полковник Депрерадо-вич, командовавший дотоле Астраханскими
драгунами. Под его начальством полк совершает поход на реку Средний
Теган в 1787 году 26, 27 и 28 сентября; в 1788 году за Кубань, с 18
августа до 19 ноября, где 26 сентября русские имели блистательное
дело со скопищами фанатиков по реке Убыни, в составе так называемой
« Екатеринославской армии ».
В 1789 году, в мае месяце, за реками: Кубанью и Лабой, при реке
Шевкуче, Эмансу и при деревне Михошь. В неудачном походе генерала
Бибикова под Анапу в 1790 году *) и в походе графа Гудовича, под ту
же крепость в 1791 г., окончившемся падением ея перед силой русского
оружия.
Взятием. Анапы завершился первый период завоевания Северного
Кавказа, после чего, тогдашний командующий Кавказскими войсками граф
Гу-дович энергично принялся за устройство присоединенного края.
Проектируя, возможно гуще, населить пограничную линию казаками, он
не видел большой необходимости в содержании там регулярной
кавалерии, в особенности карабинер, стоив-
*) 2 эскадрон.
29
ших государству дороже чем драгуны, но не имевшие штыков для
рукопашного боя.
В виду этого, граф Гудович решил отправить находившиеся в его
ведении карабинерные полки в Россию, что и было им исполнено в конце
июня 1792 г. Карабинерные полки: наш
Каргопольский и Ростовский отправились с Кубани в Россию, причем
нашему полку квартиры были указаны в городе Боброве, Тамбовского
наместничества. На место же ушедших карабинер из крепости Ростовской
были вытребованы на Кубани два драгунских: Нижегородский и
Владимирский полки.
Стоянка в Тамбовском наместничестве ознаменовалась уходом командира
генерал-майора Деп-рерадовича и его замещением полковником
Ельча-ниновым.
Времяпрепровождение чинов полка в Боброве и деревнях Тамбовского
наместничества сохранены для нас оставленными записками капитана
Писчевича, как раз, в это время переведенного к нам из Астраханского
драгунского полка.
Полковник Ельчанинов командовал полком только один год,
произведенный в бригадиры он скоропостижно умер в ноябре 1793 года,
оставив большую семью. Ему наследовал полковник фон Бринкен, при
котором в 1796 году полк опять был вызван на Кавказскую линию и
помещен, до поры до времени, в резерве, именно: в городе
Александрове Астраханской губернии.
30
Смерть Императрицы Екатерины, последовавшая 5 ноября 1796 г ,
закончила существование карабинер. Император Павел I, согласный с
мнением большинства тогдашних генералов, предпочитал иметь драгун,
способных атаковать неприятеля как в конном, так и пешем строю.
Исходя из этого, 29 ноября того же года, большинство карабинерных
полков переименованы в драгунские, а очень незначительная их часть
обращена в кирасирские. Наш полк стал драгунским и одновременно из
шести - эскадронного переформирован в пяти-эскадронный.
Вскоре последовали изменения и в обмундировании; драгуны облеклись в
короткие темно-зеленые кафтаны егерского покроя с аксельбантами.
пуговицами и одним погоном; в палевый камзол, лосиные штаны, сапоги,
или штибель-манжеты; на голове они носили или фуражку или высокую
черную шляпу с большим пером.
Вооружение осталось почти тоже, только вместо карабина к седлу
пристегивался мушкет с штыком, и пара пистолетов в ольстрах,
холодное оружие составляли палаш, подобный тому, какие носили
кирасиры.
По примеру прежних лет, Император Павел I пожелал именовать полки по
фамилии их шефов, и первым таковым, 15 октября 1798г., был назначен
генерал-майор Фриз, именем которого с этого времени и стал
называться полк. Время, проведенное полком на Кавказе, по уходе из
Тамбовского наместничества богато событиями.
31
Боевая деятельность его начинается в царствование Императора
Александра I, с 1803 г. *). До этих пор, он большею частью
квартирует в городе Александрове, изредка выступая на усиление
передовых войск. В означенный период полком командовал: после
ушедшего в 1797 г. полковника Бринкена, полковник барон Умянцев.
Полк последовательно назывался: после полка
Фриза, с 26 января 1800 года—полком Пушкина, и в это же время,
соединившись с пятью эскадронами генерал-майора Грушецкого полка
**), обратился в десяти-эскадронный.
15 октября того же года, по фамилии вновь назначенного
генерал-майора Портнягина, назван драгунским Портнягина, и с
восшествием на Престол Императора Александра I по прежнему обращен в
пяти-эскадронный и назван драгунским Нарвским; это переформирование
произошло 31 марта 1801 г.
Император Павел I жаловал полку знамена два раза: первый 21 января
1799 года, одно белое и 4 цветных, и второй 16 июня 1800 года 1
белое и 9 цветных, по числу эскадронов. Последние знамена,
пожалованные при Высочайшей
*) Обмундирование Александровских драгун составляли; мундир
светло-зеленого сукна, с красными выкладками пол и фалд и с плоскими
пуговицами; панталон из белого сукна с лацбантали; сапог с железными
шпорами; фуражек и шапок светло-зеленого сукна. Вооружены они были;
саблей и мушкетом. В 1S11 г. прежние голубые воротники и обшлага
переменены на розовые, а в 1816 году на оранжевые.
**) Нынешний Нижегородский драгун.
32
грамоте, находятся в употреблении и до сих нор. И тот штандарт,
который украшает ряды нашего полка, есть знамя I дивизиона.
Как мы упоминали раньше, боевая деятельность полка началась с 1803
года. 23 июня он выступил с линии в Грузию и, совершив тяжелый
переход через почти неприступные горы, пришел в Тифлис. Здесь 22
сентября инспектировал его генерал-лейтенант Шепелев и, найдя в
блестящем состоянии, не мог не представить к награде главного
виновника этого состояния—Портнягина. В ноябре того же года, полк
начал свой первый Персидский поход. 2 декабря он участвовал в
занятии садов и форштатов Ганжинской крепости *); 3 января 1804
года, во время производства штурма, находясь под сильным огнем и
против многочисленного неприятеля, верой и правдой, исполнил, что
ему было приказано; 12 июня - того же года, во втором Персидском
походе, при чем 20, 21 и 22 июня сражался в главном каре при
Эчмиадзинском армянском монастыре; 25 при реке Заыге отбивал
устроенный вагенбург, против отчаянного натиска Персов.
После этого дела, полк продолжал двигаться вперед. 30 июня он
находился в жарком деле невдалеке от крепости Эривани; здесь в узком
дефиле, Персы пробовали остановить русских, но потерпели полную
неудачу. 2 июля полк участвовал в первом натиске на крепость,
результа-
*) Елисаветполь.
33
том которого было овладение ея садами, форпостами и караван-сараем.
С этого дня началась блокада, сопровождавшаяся постоянными
перестрелками и стычками. 15 июля крепость была взята, но после
этого, в продолжении целого июля, приходилось отражать Персов,
предводительствуемых воинственным Шахом Баба-Ханом.
1805 и 6 годы проходят в небольших, по упорных делах с народами,
стремившимися овладеть Грузией и прогнать оттуда русских. Много
потер нес полк в этой чисто партизанской войне, геройски защищая
каждую пядь обагренной русской кровью земли. В апреле 1807 года в
походе против Турок, полк находился в колонне, шедшей в авангарде: 9
мая при крепости Ахал-калак, 11 мая в кавалерийском деле при
Гоум-карнском мосту. 18 июня в битве на реке Арна-чай при селении
Дегнисе, где турецкия войска ГОзуф-наши, были разбиты на голову, и
весь его лагерь достался в добычу русским. 1807 год так и закончился
постоянными сражениями с врагами при-чем сии последние были
разбиваемы повсеместно и к концу ноября прогнаны за Аракс.
1808—9 годы опять протекают среди постоянных боевых тревог. Полк
сражается в Бом-бакской и Шургальской провинциях, не позволяя
назойливому неприятелю ворваться в наши границы. Точно также,
приходилось подавлять изредка вспыхивавшие возмущения в селениях,
принадлежавших разным владельцам. 24 июля 1809 года в действительном
сражении с персами при селении Ама-
з
34
лигах. Последние годы пребывания на Кавказе состоят из непрерывного
ряда стычек с инородческою конницей, приносившей не мало вреда
русским отрядам.
В указанный период, в не долгие промежутки отдыха, выпадавшего на
долю нашего полка и чередовавшегося с производимыми им походами, он,
после города Александрова, стоял в Грузии, в Телавском уезде, имея
штаб-квартиру в селении 3огоредже; отсюда, в ноябре 1812 года он
перешел в город Тифлис; в марте того же года, опять в Грузию,
расположившись при урочище Гартискар; в августе по приказанию
главнокомандующего перешел Кавказскую линию, заняв штаб-квартирой
город Георгиевск.
В июне 1813 г., из города Георгиевска он передвинулся в город
Ставрополь; отсюда в начале августа, «по Высочайшей воле», ему было
приказано следовать в Слонимский уезд Гродненской губернии в слободу
Ольховку. Войны на Кавказе полк производил под непосредственным
начальством своего шефа генерал-майора Портнягина и командой
полковых командиров, которых за это время переменилось не мало.
После барона Умянцева, сдавшего полк в 1805 г., около полутора года
он не имел командира и состоял в ведении подполковников Клебека и
затем князя Эристова.
В 1807 году командиром был назначен полковник барон фон-Бомбель, но
в том же году он покинул полк, оставив его на попечении
35
подполковника Подлуцкого. Временное командование Под луцкого про
доливалось до 1809 г.; военные власти не спешили с назначением
преемника барону Бомбель и в 1809 г., с уходом Подлуцкого, полк
остается на руках майора Мартинова, который командует им до 1812 г.,
когда последовало назначение полковника Улана 4-го.
Точно также не раз меняются дивизии, в которых полк находился. По
возвращении из Тамбовского наместничества он попал в команду генерал
- аншефа, главнокомандующего войсками графа Ивана Васильевича
Гудовича; в 1800 г. в Кавказскую дивизию генерал-лейтенанта Кноринга
2-го, в 1807 году в 20 дивизию генерал-майора Титова 1-го, в 1809 г.
дивизия эта перешла в ведение генерал-лейтенанта барона Розена; с
1812 г. в 4 драгунской дивизии.
Приказание следовать в Ольховку вскоре было отменено. В городе
Гадиче Полтавской губернии был получен приказ управляющего Военным
Министерством князя Горчакова I остановиться и расположиться на
винтер-квартирах. Однако устроиться полку не удалось, в ноябре он
двинулся дальше, но уже не в Слонимский уезд, а в город
Брест-Литовский.
По прибытии туда в конце декабря, полк в январе 1814 г. передвинулся
в город Кобрин, где расположился по ближайшим селениям.
Здесь он вошел в состав 2-го резервного кавалерийского корпуса,
которым командовал генерал-майор Бельский.
з*
36
Пребывание в Кобрине отличалось скукой. Полку приходилось
квартировать в опустошенных отечественною войною местах, подчас
успокаивая вспыхивавшие волнения местного населения. ВО июня 3
эскадрона: лейб, вакантный маиора Должикова и полкового командира,
выступили в поход по тракту к городу Кракову, но, не дойдя до места
назначения, были возвращены обратно, так как полк был назначен в
Летичевский уезд Каменец-Подольской губернии.
В то время Каменец - Подольская губерния представляла недавно
присоединенную к России область, населенную южнославянскими
племенами.
Население не могло быть густым, так как развитие этого края
задерживали войны России с Турцией, обыкновенно разыгрывавшиеся на
ее холмистых пространствах.
На этой стоянке в июле 1815 года полк принял от полковника Улана
4-го вновь назначенный командир полковник Голионка.
В августе 1816 года полк передвинулся в местечко Любар Волынской
губернии, затем с долгими остановками в местечках Кролевце
Черниговской губернии и Пирятине Полтавской губернии, в июне 1818
года пришел в город Приду ки, где уже оставался довольно долгое
время. Стоянка в Прилуках была мирной пристанью после долголетних
походов и передвижений, которые он испытывал, можно сказать с
середины XVIII столетия. Расположенные по деревням, эскадроны
занимались службой, не особенно утруждая сво-
37
их малороссийских лошадей. Офицеры разъезжали по отпускам и охотно
вступали в брак с хорошенькими дочерьми черноземных помещиков. Б
этом случае, нижние чины не отставали от своих начальников и
полковому священнику отцу Орловскому не мало пришлось обвенчать
отдыхавших воинов. Мирная жизнь полка в Прилуках ровным и спокойным
течением текла до апреля 1880 г., в этот период в нем сменилось два
полковых командира, именно: после ухода полковника Голионки,
последовавшего в 1820 г., его заступил полковник Гельфрейх 2-й,
командовавший до 1829 года, и затем передавший его полковнику
Данилевскому.
На Прилукской стоянке 14 декабря 1826 г., державной волей Императора
Николая I, 4 драгунская дивизия была переименована в Гусарскую и
таким образом все полки, входившие в ее состав, из драгунских
обращены в гусарские. Само собой весть эта радостным эхом
откликнулась во всех полках, на которых обращена была эта царская
милость. В заботах о себе полки видели достойную оценку тех трудов,
которые принесли они за свое вековое служение России. Оценка с
высоты трона наполняла сердца гусар пламенной любовью к Державному
Вождю российской армии, заставляла их удваивать свое рвение в
служении Престолу и Отечеству.
25 ноября 1826 г. было утверждено гусарское обмундирование. Чины
нашего полка облеклись: в светло-синие ментики с черной опушкой;
доломаны
38
и кивера с белыми (офицеры серебренными) пуговицами, шнурами и
витишкетами. Вальтрапы и ташки были светло-синие с белыми вензелями
и коронами.
Вооружение составляли: ружье, замененное в 1833 г. карабином, пара
пистолетов и сабля.
В 1833 г. утверждены масти лошадей и полку определено иметь гнедых.
В Прилуках полк впервые стал праздновать свой полковой праздник 23
апреля. До этих пор полковая Церковь чтила своим святым: Апостола
Андрея Первозванного, но сгорев в 1809 г. во время квартирования
полка в Грузии, долгое время совершенно не возобновлялась. Только в
1824 г. началась постройка новой полковой церкви, при чем возник
вопрос о перенесении праздника с осени на весну.
Полковой священник отец Орловский много хлопотал в пользу этого
перенесения, жалуясь на недостаточность церковного сбора в день 30
ноября.
Полковой командир полковник Гельфрейх охотно согласился перенести
праздник, так как весна способствовала пышности и блеску полкового
торжества.
В 1826 г. начались официальные хлопоты по этому делу, увенчавшиеся
полным успехом и, в 1827 г. полк отпраздновал полковой праздник 23
апреля.
Для нас, стоянка полка в Прилуках должна являться одним из лучших
периодов его существования; действительно, прекрасный, богатый край,
39
изобиловавший в то время крупными землевладельцами, мягкий, южный
климат и дешевизна продуктов, как нельзя больше гармонировала с тем
трогательным единениям, которое сквозит в каждой дошедшей до нас
бумаге. В противность сухим и официальным реляциям, исходившим от
Екатерининских командиров нашего полка, подвизавшихся в суровой
школе военного времени: бумаги Голионка, Гельфрейха и отчасти
Данилевского, носят отпечаток чего-то семейного, не смотря на
строгости Александровской и наступившей затем Николаевской
дисциплины. Цифры бежавших, без вести пропавших, скоропостижно
умерших и т. п., раньше бросавшиеся в глаза и наталкивавшие на
печальные размышления, в бытность полка в При-луках значительно
понижаются, что свидетельствует об относительно гуманном обращении
начальника с подчиненным.
Квартирование в Прилуках, исполненное душевного и телесного отдыха,
продолжалось до апреля 1880 г.; в этом месяце полк покинул свою
гостеприимную стоянку и придя сперва в Конотоп, где собралась вся 4
гусарская дивизия, в мае ушел в Подольский уезд Московской губернии,
в селение Пахры в имевшиеся там сводные конюшни.
События, совершавшиеся на политическом горизонте, не предвещали
долгого мирного квартирования. Волнения Польши делались заметней,
стремление нескольких польских, агитаторов восстановить разделенную
между Россией, Пруссией и Австри-
40
ей „Ойчизыу" находили отклик в среде Польского народа. Весною 1881
г. мятеж вспыхнул по всему Царству Польскому. Тушить пожар было
возложено на фельдмаршала графа Дибича-Забалканского с войсками,
образовавшими действующую армию. Когда же волнения начали
распространяться в Литве и даже Белоруссии, явилась необходимость
создать резервную, или вспомогательную армию.
В состав ее, находившейся под начальством генерал-адъютанта графа
Толстого, вошел и наш полк. В апреле месяце после быстрого
приготовления к войне, он выступил из сводных конюшен и направился к
городу Смоленску. Наступившая весна задерживала его движения, но уже
в начале мая он достиг этого города, откуда, после
непродолжительного отдыха, тронулся дальше к местечку Толочину
Могилевской губернии.
Глубокое спокойствие жителей окрестностей То-лочина не внушало каких
либо опасений; между тем мятежные польские прокламации успели
поднять народ в уездах: Дисенском, Слуцком и Несвижском. Туда был
отряжен наш полк, вошедший в корпус генерала-лейтенанта Савоини.
Война приняла партизанский характер, польские конные и пешие партии,
предводительствуемые молодыми и малознакомыми с военным делом
людьми, терпели повсеместно поражение, встречаясь с русскими
регулярными войсками.
Не смотря на это, огромное количество таких партий делало службу, в
особенности конницы, очень трудною: приходилось быть постоянно на
че-
41
ку и в то же время совершать быстрые рейды, гоняясь за наиболее
опасными предводителями. В таких беспрерывных передвижениях полк
находился с июня до ноября. Подвигаясь, вслед за отступавшими
Поляками, он в конце июля находился уже в окрестностях города
Цехановца Бе-лостокской области; здесь происходили нередкие стычки,
даже с регулярным польским войском. В августе в полку начала
свирепствовать холера, унесшая не мало человеческих жертв. Вь
сентябре из Цехановца полк передвинулся в Чижов; к этому времени
мятеж был уже подавлен и в краю мало по малу начал водворяться
порядок. Из Чижова полк выступил в конце ноября и на зимние квартиры
и расположился в Слуцком уезде Минской губернии.
Весною 18В2 г. началось возвращение полков в Россию. Отбыв летний
компамент в Рогачев-ском уезде Могилевской губернии, наш полк в
августе двинулся к городу Рославлю Смоленской губернии и, пройдя
через него, в сентябре вернулся в селение Пахра.
По прибытии в Пахру, новая Царская милость осчастливила полк. 22
сентября Император Николай Павлович назначил шефом нашего полка
своего Младшего Брата Великого Князя Михаила Павловича; с этого дня
прекращается его именование Нарвским и во всех официальных случаях
приказано называть его: «Гусарским Его Императорского Высочества
Великого Князя Михаила Павловича полком». 30 марта 1833 г.
шестиг-аг* к#пг=г---
42
Ронный состав полка усилен I дивизионом, раскассированного, после
войны 81г., Переяславского Конно-Егерского полка; по прибытии этих
двух эскадронов, полк переформирован в 8 эскадронов.
Квартирование в Подольском уезде продолжалось до мая 1883 г., в этом
месяце состоялось его назначение в Гренадерский корпус (командиром
которого был генерал-лейтенант Набоков) и 7 легко-кавалерийскую
дивизию, вновь образованную и порученную Его Королевскому Высочеству
Принцу Адаму Виртембергскому.
Одновременно с этим новым распределением полков изменилась и их
дислокация. Нашему полку были указаны квартиры в городе Зубцове
Тверской губернии. Лето этого года полк провел в окрестностях города
Новгорода и в октябре пришел на постоянное квартирование в город
Ржев.
Этот чисто русский, уютный городок радушно принял прибывших к нему
гусар. Судьбе угодно было надолго замкнуть его в тесном кружке
Ржевского общества.
Веселая жизнь однако не отражалась на ходе повседневных занятий,
офицеры ревностно несли свои обязанности и неоднократные похвалы
начальства были их достойной наградой.
В 1841 г. полковник Данилевский, в то время уже произведенный в
генерал-майоры, сдал полк полковнику Петру Михайловичу Дарагану.
Командование Дарагана было очень непродолжительно и отличалось
необыкновенной гуманностью
43
в обращении с подчиненными. Высокообразованный сам, он стремился
развить в подведомственных ему чинах полка любовь к самообразованию,
путем чтения, в тоже время, содействуя внешнему строевому блеску,
которым искони отличался наш полк.
По его почину, была сделана в 184В г. попытка разъяснить прошлое
полка; дело это было поручено одному из офицеров, именно, поручику
Засецкому, но никаких результатов не дало, так как Засецкий вскоре
затем женился и вышел из полка.
В 1844 году подобно Данилевскому, и Дараган, прокомандовав некоторое
время полком в чине генерал-майора, передал его полковнику Василию
Богдановичу барону Энгельгардт.
При этом командире полк временно покинул Ржев. В декабре 1846 г. он
передвинулся вч, город Коломну Московской губернии, простоял там до
апреля 1848 г., после чего ушел в город Видзы Ковенской губернии.
Последние годы царствования Императора Николая Павловича полк провел
в постоянных передвижениях. Не принимая активного участия в войнах
этого царствования, он находился в отрядах войск, приготовленных на
случай вторжения неприятеля в наши западные пределы. Так как
опасность угрожала со стороны Германии, а также волнения Польши
могли возобновиться, то в период Венгерской, а затем Севастопольской
кампании он находился в тех окраинах нашего оте-
44
чества. В 1849 году полк передвинулся в город Россиены, здесь 19
сентября последовало назначение Шефом Его Императорского Высочества
Великого Князя Константина Николаевича.
В последующие годы, подготовлявшие события Крымской войны, полк
находился в разных местах Литовского княжества, и во время самой
кампании, войдя в состав войск генерала Ридигера, квартировал:
сначала в городе Лукове, затем некоторое время в Седлецах, после
чего, пройдя Варшаву, занял квартирами город Кон-нин. Кончина
Императора Николая I и восшествие на Престол Императора Александра
Николаевича прекратили эту скитальческую жизнь.
Война в Крыму была окончена и войска стали возвращаться по своим
прежним квартирам. Необходимость содержания большого числа войск в
губерниях Царства Польского делалось не нужным, и потому в конце
1855 г. наш полк вернулся в радостно встретивший его Ржев.
К этому времени полк уже состоял по прежнему из шести эскадронов.
В 1856 г. Переяславский полк был возрожден. вновь, и взял наш
штандарт 4 дивизиона.
О этого времени в полку оставалось три цветных штандарта
пожалованных в 1800 году. Частые передвижения с места на место в
начале пятидесятых годов полк производил под начальством полковника
барона Фердинанда Фсрди-
нандовича Винценгероде *), принявшого его летом 1849 г. Его
командование продолжалось до 1 января 1856 г., когда он был назначен
командиром Лейб-гвардии гусарского Его Величества полка.
До этого времени Винценгероде с 1845 г. командовал уланским Эрц -
Герцога Австрийского Альберта полком и по получении нашего, был в
ноябре произведен в генерал-майоры. После его ухода полк принял
полковник Егор Егорович Штакельберг, Георгиевский кавалер,
командовавший очень недолго, и по расстроенному здоровью сдавший его
в мае 1857 г. полковнику Михаилу Михайловичу Иванчину-Писареву. При
упомянутом командире течение полковой жизни собственно ни чем не
нарушалось. Он принадлежал к типу чисто-русских людей, в душе
добрых, но как бы тяготившихся этой чертой характера. Солдаты его
побаивались, хотя вскоре привыкли к некоторым особенностям его
командования. При нем, во время Польского восстания в 1868 г., полк
в мае месяце ушел в Смоленскую губернию, Пореческий уезд, деревню
Силуяново.
Стоянка в Силуянове продолжалась очень не долго, вспыхнувший где. то
далеко мятеж скоро был усмирен. Вслед затем полки, в том числе и
наш, водворены по своим насиженным квартирам.
В августе полковник Иванчин был произ-
*) Полковник Энгольгард 3 ноября 1849 года был назначен командиром
Лейб-гвардии драгунского полка.
46
веден в генерал-майоры с увольнением от службы мундиром и пенсией
полного оклада. Тогда же был назначен командиром полковник граф
Алексей Васильевич Олсуфьев.
Граф Олсуфьев принял полк по прибытии его из Силуянова в середине
сентября месяца.
Его командование отличалось необыкновенной легальностью в отношении
своих подчиненных. Строгий и требовательный в деле несения службы,
он тем не менее никогда не прибегал к репрессивным мерам с целью
приохотить подведомственных ему чинов к службе. В крайних случаях, в
полковых приказах, напоминал он некоторым об их обязанностях, при
чем фразы, выливавшиеся из под его пера, дышали крайней
обдуманностию, а подчас и тонкой иронией. Можно сказать, что граф
Олсуфьев, в деле командования полком, далеко опередил свое время. Не
долго продолжалось его командование: в начале 18(33 г. он был
назначен командиром лейб-гвардии Гродненского Гусарского полка.
Приказ состоялся в январе 1863 г. и преемником ему был назначен
полковник лейб-гвардии Конно-Гренадерского полка Эммануил Антонович
фон-Грейфенштурн. Командир этот, не прибывая в полк, подал прошение
об увольнении со службы, что и было исполнено 18 января того же 1863
г.
После этого непредвиденного безначалия, главою полка был назначен
полковник Феодосий Петрович Эр де ли.
47
Вступив в феврале, в командование полком, Эрдели застал уже
последние дни его пребывания в Ржеве.
В это время в полку имелся приказ о его пере движении в местечко
Кейданы, Ковенской губернии.
Деятельные приготовления к уходу, в связи с переменой командира,
тяжело отзывались на составе всего полка.
Предстоявшие в Петербурге смотры еще усугубляли дело. Полковник
Эрдели прилагал все усилия, чтобы возможно лучше показаться на
Марсовом поле. Ежедневно эскадроны практиковались в прохождении
церемониальным маршем и т. и. эволюциях. Наконец 80 марта полк
покинул Ржев и от Твери по железной дороге, через Петербург, где ему
для остановки были назначены Казачьи казармы, двинулся к далеким
Кейданам.
Грязное жидовское местечко после Ржева показалось отвратительным.
Офицеры завидовали оставшимся с резервным эскадроном в Скопине *)
товарищам, но вскоре жизнь вошла в свою обычную колею, заставив
привыкнуть к себе избалованных Ржевскою жизнью „Нарвцев“ **). К
*) Эскадрон этот, отделившийся в 1863 г., образовал собой будущие
полковые кадры, уходя взял штандарт 2 дивизиона, оставив в полку
только два. Командиром этого отдельного эскадрона был полковник
Долгово-Сабуров. Второй штандарт в шестидесятых годах сдан в
Динабургский арсенал.
**) Это старое название полк получил обратно 25 марта 1864 г^ с
какового дня стал называться: «13 Гусарским Нарвским Его
Императорского Высочества Великого князя Константина Николаевича
полком».
48
этому времени полк состоял ужо из четырех эскадронов. Сокращение
численности конницы началось сейчас по восшествии на престол
Императора Александра II; сперва расформировывались целые полки, а
затем приступили к сокращению полковых штатов. В 18G0 г. были
упразднены шестые эскадроны и с отделением пятых, в 1863 г., полки
обратились в четырех - эскадронные. Это, конечно, отражалось на
производстве, но в те времена мало об этом кто думал: дух полкового
товарищества, не подрываемый настойчивой необходимостью изыскивать
средства к существованию, заставлял молчать голос карьеризма.
Полковник Эрдели оказался крутым и горячим начальником. С
неукротимой энергией взялся он за вверенную ему часть, желая
поставить ее на степень совершенства.
Грозными и многоречивыми приказами подкреплял он свои требования.
Жестоко доставалось от него офицерам, не всегда умевшим исполнять
его требования. Так проходили месяцы и годы стоянки в Кейданах; на
лето полки собирались возле Ковно, отбывали сборы и возвращались в
свои неприглядные деревушки.
Время проходило не весело, а частые наезды грозного генерала
Курдгомова,, тогдашнего начальника дивизии, подвергали некоторых в
глухое отчаяние. -
Стоянка в Кейданах продолжалась до осени 1867 г. В этом году, после
бывшего под Вильно Высочайшего смотра, полк ушел в город Но-
49
вогрудок Минской губернии. Новыя квартиры мало чем отличались от Кей
дановских: далеко заброшенный от всякого мало мальски приличного
города Новогрудок в будущем сулил очень немного, в особенности
молодым офицерам, жаждавшим жизни и развлечений.
Единственной, и к тому же слабой надеждой, являлась уверенность
многих о наступлении в недалеком будущем более светлых дней. Но
надежды эти долго не сбывались; полковник Эр-дели успел покинуть
полк, будучи в мае 1868 г. но болезненному состоянию уволен в
одиннадцатимесячный отпуск с зачислением по армейской . кавалерии.
Его преемником стал полковник Василий Андреевич Скоруппа, человек
очень тучный, страдавший астмическими припадками. Полк ходил на
камнаменты, то в местечко Клецк, то в Несвиж. В июне 1870 г.
полковник Ско-рунпа умер скоропостижно, немного не застав
передвижения полка в Вильно.
Здесь полк вполне был вознагражден за неудобства минувшей жизни.
Некогда столичный город Великого княжества Литовского, удовлетворял
самым требовательным вкусам; полк зажил припеваючи, а назначение
командиром полковника Александра Александровича Пушкина дополнило
один из счастливейших периодов полковой жизни. ,
Сын известного поэта, именем которого гордится Россия, полковник
Пушкин являл собой идеал командира-джентельмена, стоявшего во главе
50
старинного гусарского полка. Память о нем в полку еще настолько
свежа, что в каких нибудь комментариях не нуждается, а потому мы
ограничимся приведенной оценкой этого достоуважаемого командира. При
нем полк, после долгого мирного перерыва, встретился со своими
давнишними знакомыми Турками. Но времена Миниха успели покрыться
густым слоем вековой пыли и, отправляясь на Дунай, полк едва-ли
знал, что имя его некогда приводило в трепет защитников
блистательной Порты.
Размеры нашей памятки не позволяют нам развернуть перед читателем
широкую картину этой кампании.
Мы напомним лишь главные моменты этой эпохи.
5 мая 1877 г. полк, быстро окончив мобилизацию, выступил из Янова *)
Люблинской губернии, по направлению к Турецкой границе. Ровно через
месяц, 5 июня, он перешел границы своего отечества и 29 июня
переправился через Дунай.
6 октября в виду грозных Балкан, после многотрудной разведывательной
и сторожевой службы, он участвовал в деле при деревне Турога.
22 ноября в сражении при деревне Кесарево и затем в преследовании
неприятеля от Елены и взятии города Беброво, затем в дальнейшем
преследовании к деревне Арметли, окончившееся 4 декабря.
Среди боевых тревог застал его 1878 г.; в
*) В Янове полк простоял около двух лет, перейдя в 1875 г. из
Вильно.
51
окрестностях деревни Котлас сражался и поражал он векового врага,
проливая кровь за братьев Славян.
12 октября грозные Балканы остались позади; Турецкое могущество было
сломлено и 19 февраля человеколюбивое желание Царя-Освободителя
наконец осуществилось.
9 апреля 1878 г. полк прибыл обратно в Россию и стал в городе
Козлове, Тамбовской губернии.
В это время 7-й легко-кавалерийской дивизии уже не существовало;
разделенная в 1875 году на две части, она образовала нынешние 18 и
14 кавалерийские дивизии.-
В Козлове полк простоял до 1881 г., когда перешел в город Муром,
Владимирской губернии. Командовал им полковник Иван Николаевич
Белогрудов, принявший полк от произведенного, в июле 1880 г., в
генерал-майоры Александра Александровича Пушкина.
На этом мы заканчиваем нашу памятку. Время преобразования полка вгь
1882 г. вгь драгуны с назначением 39 номера; принятие его в 1884 г.
полковником бароном Оскар Александровичем фон-Стемпелщ героем
последней компании; переформирование в том же году в
шести-эскадронный; переход в 1887 г. в город Грубишов, Люблинской
губернии, а оттуда в 1889 г. в город Сед-лец; командование дивизией
генерал - лейтенанта
52
Скобельцына и затем генерал-лейтенанта барона Николая Егоровича
Мейндорфа и генерал-майора фон-Таль; назначение командиром барона
Евгения Александровича Рауш фон-Траубенберга; последовательные
перемены в обмундировании и вооружении, до белых фуражек и мундиров
с такою же выпушкой, все это мы постараемся, возможно полней,
обрисовать в составляемой нами истории.
Туманно и не определенно вставало перед нами прошлое, чем то
торжественным веяло от находимых нами имен.
Невольную грусть вызывали эти забытые герои, вся жизнь которых,
посвященная служению родине, иногда резюмировалась двумя словами.
И вот истекает второе столетие, как полк наш вступил в ряды своей
матери армии. С тех пор Русь из слабого Московского государства
преобразилась в могучую Империю; под сенью ее двуглавого орла
приютились народы крайнего севера, юга, востока и запада. Глядя на
их мирное развитие, сердце каждого „Нарвца" должно наполняться
гордостью, сознавая, что в море той крови, которая понадобилась для
их благоденствия, есть доля нашей, пролитой безвестными героями, «на
ниве крови в грозный час высокий подвиг совершавших».
Главная