Все, кто знакомится с историей полков российской армии,
обязательно сталкиваются с тем, что одно из ключевых
событий в истории войн на Кавказе – усиление Грузинского
корпуса в 1819 г. – описывается в отечественной
литературе по-разному. Эта неразбериха получила название
«Ермоловской путаницы» по имени командира Отдельного
Грузинского корпуса генерала от инфантерии А.П.Ермолова.
Что же действительно произошло на Кавказе? На этот
вопрос мы постарались ответить в данной статье и
поставить точку в многолетних спорах.
Генерал А.П.Ермолов 9 апреля 1816 г. был назначен
главноуправляющим в Грузии и командиром Отдельного
Грузинского (с августа 1820 г. называвшегося Кавказским)
корпуса. Ознакомившись с краем, он нашел нужным занять
некоторые пункты гарнизонами, чтобы воспрепятствовать
горцам совершать набеги. Однако наличных сил для этого
оказалось недостаточно, да, кроме того, в полках был
большой некомплект. Войск едва хватало для постоянно
предпринимаемых экспедиций против горцев. Тогда Ермолов
стал просить императора усилить Грузинский корпус тремя
пехотными полками и двумя артиллерийскими ротами и
присоединить к корпусу 8-й егерский полк, временно
находившийся в Грузии, а также «для крепостей учредить
особые гарнизонные батальоны, общая численность которых
должна была достигать значительной цифры 14000 человек».
В своем указе от 19 апреля 1819 г.{1} император
Александр I написал: «Переменить состав корпуса я не
могу, ибо прибавя к оному число полков, расстрою я
устройство прочих армий, коих число и состав определены
по зрелым размышлениям». Усилить же Грузинский корпус
предлагалось людьми из десяти полков (шести пехотных и
четырех егерских), присланных из России. При этом «число
полков, составляющих Грузинский корпус, останется
прежнее, т.е.: 8 пехотных, 4 егерских, 2 гренадерских и
1 карабинерный. Итого 15 полков». Каждый из полков было
предписано «привести в 3900 чел., разумея 300
унтер-офицеров и 3600 рядовых; каждый батальон будет
состоять из 100 унтер-офицеров и 1200 рядовых». По
поводу прибавки в полки офицеров говорилось: «Если по
сему числу людей Вы найдете нужным прибавить и число
офицеров, то дозволяется Вам на каждую роту прибавить по
одному, что составит на полк прибавки 12-ти офицеров;
штаб-офицеров положенное число по 7-ми на полк нахожу я
достаточным».
Ермолов позднее вспоминал: «Для укомплектования
по-новому корпуса вместо рекрут, в которых всегда
чувствительная от климата происходит потеря, назначены
полки, и им дано повеление расположиться в ближайших
губерниях, откуда мог я взять их, когда надобно»{2}. На
усиление прибыли следующие полки: Апшеронский,
Тенгинский и Навагинский пехотные, 41-й и 42-й егерские
(с границы земли Войска Донского) и Ширванский,
Куринский и Мингрельский пехотные, 43-й и 45-й егерские
(из Крыма), а также легкие артиллерийские роты № 51 и №
52. Чтобы «избегнуть второй путь тем же войскам»,
Ермолову предписывалось отправить назад кадры полков,
находившихся на Кавказе: Севастопольского, Троицкого,
Суздальского, Вологодского, Казанского, Белевского
пехотных, 8-го, 9-го, 15-го, 16-го и 17-го егерских.
Усиленные полки Кабардинский, Тенгинский, Навагинский и
Мингрельский пехотные, 43-й и 45-й егерские должны были
составить 19-ю пехотную дивизию, а полки Апшеронский,
Ширванский, Куринский и Тифлисский пехотные, 41-й и 42-й
егерские – 20-ю пехотную дивизию. Кавказская
гренадерская бригада (Грузинский и Херсонский
гренадерские и 7-й карабинерный полки) оставалась без
изменений и лишь усиливалась людьми из гренадерских и
карабинерных рот прибывших полков.
Это совпало с общей реорганизацией армии, связанной с
созданием корпусов на постоянной основе. К тому же к
концу царствования Александр I
Ермолова указ удовлетворил не полностью, т.к.
расставаться со старыми офицерами-кавказцами, отправляя
их с кадрами в Россию, ему не хотелось. Он обратился
начальнику Главного штаба П.М.Волконскому: «Я с кадрами
разумею должно возвратить тех самых офицеров, которые
прибудут из России с полками, а не из Грузинского
корпуса, где офицеров всегда недостаток, следовательно
мне и посылать с кадрами некого»{3}. Волконский в своем
ответе от 21 июня 1819 г. разъяснил, что «штаб и
обер-офицеры должны поступить в состав оных [остающихся
полков] из числа находящихся в Грузинском корпусе и из
числа тех, кои теперь состоят в полках, на усиление сего
корпуса назначенных, по собственному вашему избранию
лучшие и способнейшие, излишние же за сим выбором имеют
быть возвращены с кадрами»{4}. Ермолов не преминул
воспользоваться новыми возможностями: «При сем умножении
корпуса имел я случай отправить с кадрами офицеров не
столько здесь нужных или которые желали возвратиться в
Россию, оставить здесь на службу способнейших из
прибывших»{5}.
Вновь назначенные на Кавказ полки стали прибывать
эшелонами с августа 1819 г., и частными предписаниями
Ермолова из них требовались дробными количествами люди
для скорейшего пополнения тех батальонов, которые были в
отряде в Чечне и Дагестане. Вероятно, поначалу Ермолов
понял буквально слово «укомплектовать» из императорского
указа от 19 апреля и вывел заключение, что он должен
дополнить не вновь прибывшие полки (которые, как считал
Ермолов, должны быть расформированы), а усилить за их
счет старые кавказские полки, входившие в состав корпуса.
В сентябре 1819 г. приказом по Грузинскому корпусу
Ермолов сделал общее распоряжение о сформировании
корпуса по новому положению. 10 сентября 1819 г. Ермолов
послал в Генеральный штаб отчет о сделанном распоряжении,
в котором говорится: «В рассуждении распределения по
дивизиям прибывающих из России полков я поступаю по
точной силе Высочайшего указа Государя Императора, что
объяснит... прилагаемая ведомость, означающая, которые
из полков прежних соединяются с вновь приходящими»{6}.
«Ведомость{7} полкам, прежде стоявшим в Грузинском
отдельном корпусе и которые из полков вновь поступающих
должны с ними соединиться.
19 дивизии
Вологодский соединяется с Навагинским.
Суздальский соединяется с Тенгинским.
Белевский соединяется с Мингрельским.
15 Егерский соединяется с 44 Егерским.
16 Егерский соединяется с 8 Егерским и принимает имя
43{а} Егерского.
Казанский
20 дивизии
Троицкий соединяется с Апшеронским.
Севастопольский соединяется с Куринским.
Кабардинский соединяется с Ширванским.
9 Егерский соединяется с 42 Егерским.
17 Егерский соединяется с 41 Егерским.
Тифлисский остается по прежнему.
{а} 43-й Егерский полк потому не поступил в соединение с
16-м полком, что командирован в Имеретию, где по
обстоятельствам нужно скорое умножение войск, откуда
обращен будет на пополнение в полках недостатка.
Подлинную подписал Генерал от инфантерии Ермолов.».
-16-
Неточность формулировок данного приказа и отсутствие
упоминания про кадры полков, отправляемые в Россию,
породили множество вопросов. Слово «соединяется» было
понято так, что два полка составят один. Однако
оставалось не ясно: как будут называться сдвоенные
полки, кто ими будет командовать, куда девать лишний
комплект знамен, что делать с делопроизводствами полков
и т.д. В императорском же указе от 19 апреля 1819 г.
было сказано очень определенно: «Мингрельский полк
назначается быть слит с Белевским... Кадр Белевскому
полку вернется тем же путем, коим прибудет Мингрельский
полк»{8}. Чтобы хоть как-то разъяснить ситуацию, Ермолов
издает следующий приказ:
«Приказ по
Грузинскому корпусу №37 от 04.XI.1819 г.{9}
По высочайшему Государя Императора соизволению, полки
19-й и 20-й пехотных дивизий, по приведении в новое
состояние, должны именоваться и состоять в дивизиях по
следующему порядку:
В 19-й
дивизии:
Кабардинский имя сие принимает Казанский полк,
Тенгинский имя сие принимает Суздальский полк,
Навагинский имя сие принимает Вологодский полк,
Мингрельский имя сие принимает Белевский полк,
43-й егерский имя сие принимает 16-й егерский полк,
44-й егерский имя сие принимает 15-й егерский полк.
В 20-й
дивизии:
Апшеронский имя сие принимает Троицкий полк,
Ширванский имя сие принимает Кабардинский полк,
Куринский имя сие принимает Севастопольский полк,
Тифлисский имя сие принимает
41-й егерский имя сие принимает 17-й егерский полк,
42-й егерский имя сие принимает 9-й егерский полк.
Командующие войсками.., по приведении полков в новый
состав, исполнят сие распоряжение.
Казанский пехотный полк теперь же должен принять
наименование Кабардинского, ибо прежний полк сего имени,
коего два батальона выступили в Дагестан, наименован уже
Ширванским.
Полки Троицкий, Севастопольский и 9-й егерский должны
быть переименованы по соединении с ними прибывших вновь
полков.».
Этот приказ разрешает только вопрос о названиях
соединенных полков. Остальное решалось в ходе переписки
между командирами полков, бригад и дивизий с Ермоловым.
Например, Ермолов наложил следующую резолюцию на доклад
генерал-майора К.Ф. Сталя 2-го: «Знамена полков
Вологодского и Суздальского отправить с кадрами и то же
наблюдать при расформировании прочих полков»{10}.
Одновременно шло комплектование кадров с названиями
полков для отправки в Россию. Из всех кавказских полков,
определенных к соединению с вновь прибывшими, было
выбрано по 12 унтер-офицеров, 96 рядовых, половинное
число флейтщиков и барабанщиков, штатное число
музыкантов, мастеровых и нестроевых, причем наблюдалось,
чтобы в это число не попали рекруты, недавно поступившие
в полки. Позднее по запросам командиров кадровых полков
из состава новоприбывших полков к кадрам были добавлены
по 12 ротных фельдфебелей и 12 ротных каптенармусов.
Офицерский же состав в силу вышеназванных причин попал в
кадры практически полностью из новых (пришедших из
России) полков. По вопросу - как называть сформированные
кадры – Ермолов уточнял: «кадры полков, возвращаемые в
Россию, предлагаю Вашему Превосходительству немедленно
наименовать теми именами полков, под коими они должны
быть в России»{11}. Они ушли в Россию в состав следующих
пехотных дивизий:
Севастопольский – в 9-ю; Троицкий – в 15-ю; Суздальский
– в 8-ю; Вологодский – в 4-ю; Казанский – в 18-ю;
Белевский – в 10-ю; 8-й егерский – в 4-ю; 9-й егерский –
в 17-ю; 15-й егерский – в 15-ю; 16-й егерский – в 15-ю;
17-й егерский – в 9-ю.{12}
По указу от 19 апреля 1819 г. планировалось, что
Кавказская гренадерская бригада и два пехотных полка
(Кабардинский и Тифлисский), как уже имеющие кавказские
названия, просто будут доукомплектованы людьми до новых
штатов. Но очень неприятным для Ермолова сюрпризом
оказался перевод по новому расписанию Кабардинского
полка из 20-й дивизии в 19-ю. Это подразумевало
физическое перемещение полка в другой район дислокации,
что в условиях непрекращающихся боевых действий было
затруднительно. К тому же почти все офицеры полка были
местными жителями, и их перевод в другое место мог
сказаться на боеспособности части. Поэтому Ермолов
предложил передать название полка другому полку 19-й
дивизии, а не переводить часть с места на место{13}.
Волконский же в ответе от 18 июля 1819 г. категорично
подтвердил, что «на перемену имен полкам Его
Императорское Величество никак не соизволяет потому, что
не находит в том никакой надобности, ибо от вас зависит
идущим к вам 10 полкам на укомплектование дать
направление на те самые места, кои занимали те 10
полков, коих кадры должны идти в Россию»{14}. Ермолов в
своем письме от 10 сентября 1819 г. уточняет, что
необходимость переименования «относится до одного только
Кабардинского пехотного полка, который из 20-й пехотной
дивизии переведен в 19-ю»{15} и далее разъясняет, какие
трудности вызовет переход полка на новое место. В конце
концов, император согласился с переименованием
Кабардинского полка, оговорив однако «чтобы полки
Казанский, принявший имя Кабардинского, и Тифлисский{16}
приведены были в равное число людей с прочими
полками»{17}. В результате состоявший в 19-й дивизии
Казанский пехотный полк был переименован в Кабардинский,
выделив кадр под именем Казанского пехотного полка, а
личный состав старого Кабардинского полка остался на
месте и был влит в пришедший из России Ширванский
пехотный полк.
Вот здесь и начинается история, впоследствии названная «Ермоловской
путаницей». Считается, что вместе со сложным
переименованием произошел и некорректный обмен
знаменами: мальтийские знамена старого Кабардинского
полка с надписью «За взятие у Аварских войск знамя при
реке Иоре, 7-го ноября 1800 года» поступили в новый
Казанский пехотный полк и отправились в Россию; в новый
Кабардинский пехотный полк поступили георгиевские
знамена Ширванского полка с надписью «За сражение 25-го
числа февраля 1814 года близ местечка Краона», а в
Ширванский полк были переданы простые знамена образца
1797 г. из старого Казанского полка. При этом ссылаются
на письмо Ермолова командиру старого Кабардинского полка
подполковнику князю Орбелиани, где говорится, что
«состоящие в полку вами командуемом мальтийские знамена
извольте Ваше Сиятельство при благопристойном прикрытии
немедленно выслать в Буйнах, откуда и отправятся они на
Кавказскую линию для сдачи в бывший Казанский, что ныне
Кабардинский пехотный полк; в полк же вами командуемый
поступят Георгиевские знамена из старого Ширванского
полка»{18}. На самом же деле знамена старого
Кабардинского полка были переданы в новый Кабардинский
(старый Казанский) полк, знамена старого Ширванского
полка остались в новом Ширванском полку, а знамена
старого Казанского полка были отправлены с кадром
Казанского полка в Россию. Фразу же Ермолова об обмене
мальтийских знамен на георгиевские нужно понимать
следующим образом: поскольку старый Кабардинский полк
целиком вошел в состав Ширванского полка, то ему и
достаются знамена Ширванского полка, а знамена старого
Кабардинского полка должны быть отданы в новый
Кабардинский полк, переименованный из старого Казанского
полка. Таким образом, личный состав старого Казанского
полка и часть Ширванского полка получили знамена за
отличие в 1800 г. при реке Иоре, хотя к данному отличию
они не имели никакого отношения, а Ширванский полк к
тому же до этого на Кавказе вообще никогда не был;
личному же составу старого Кабардинского полка, всегда
находившемуся на Кавказе, были вручены георгиевские
знамена с надписью за отличие во Франции в 1814 г.
Полки, потеряв заслуженные ими отличия, затеяли
переписку с просьбой вернуть их. Кроме того, при
сформировании кадров в ушедшие полки попала часть
канцелярии и архива, а также разные церковные вещи и
письменные дела оставшихся полков, что поначалу
создавало большую путаницу. Командиры же кадровых полков
обратились с жалобами на распоряжения Ермолова по поводу
передачи ротных денежных сумм и ротных образов в
усиленные полки Грузинского корпуса. Возник также
вопрос, как считать старшинство сформирования у
переименованных полков.
Желая одним разом решить все возникшие вопросы,
генерал-адъютант барон И.И. Дибич, сменивший 6 апреля
1824 г. П.М.Волконского -17- на посту начальника
Главного штаба, вышел с предложениями к императору, и 26
мая 1825 г. последовал указ «О сохранении отправленным
на усиление Кавказского отдельного корпуса и оттуда
выкомандированным полкам прежнего своего наименования и
старшинства их сформирования»{19}. В указе описывалась
история, происшедшая в 1819 г., и говорилось, что «Ныне
Его императорскому Величеству благоугодно было повелеть,
чтобы все вышеименованные полки как отправленные в 1819
г. на усиление Кавказского отдельного корпуса, так и
оттуда выкомандированные в кадрах полки сохранили
прежнее свое наименование и старшинство их
сформирования, кроме 45-го егерского полка,
переименованного в 44-й егерский; а штаб-и
обер-офицеров, поступивших из одних полков в другие,
считать в оные переведенными».
Однако тот, кто готовил материалы для данного указа,
вероятно, не до конца разобрался с произошедшим в 1819
г. на Кавказе, т.к. приказ Ермолова № 37 от 4 ноября
1819 г. был изложен следующим образом: полкам «повелено
именоваться: Кабардинскому – Казанским, Тенгинскому –
Суздальским, Навагинскому – Вологодским, Мингрельскому –
Белевским, Апшеронскому – Троицким, Ширванскому –
Кабардинским, Куринскому – Севастопольским, 41-му
Егерскому – 17-м Егерским, 42-му Егерскому – 9-м
Егерским, 43-му Егерскому – 16-м Егерским, 44-му
Егерскому – 15-м Егерским». То есть, все изложено с
точностью до наоборот. Отсюда, вероятно, и неправильные
выводы. Получив данный указ, Ермолов ничего в нем не
понял, поскольку его содержание не соответствовало тому,
что было реально сделано с высочайшего соизволения в
1819 г. Поэтому, в своем письме он просил разъяснить
«какое наименование должны иметь полки вверенного мне
корпуса, например: должен ли принять Апшеронский прежнее
наименование Троицкого и т.д.?»{20}.
В результате возникла длительная переписка по этому
поводу, но никакого переименования полков в 1825 г.
произведено так и не было. Старшинство же полков было
изменено в полном соответствии с указом от 26 мая 1825
г., т.е. переименованные полки получили старшинство по
новым названиям полков. Почему в соответствии с тем же
указом не было произведено и общее переименование полков
– это тема для отдельного исследования. Может быть, в
Главном штабе позже разобрались, что же реально
произошло в 1819 г.; может быть, посчитали обратное
переименование слишком дорогостоящим мероприятием. В
любом случае, распоряжение об обратном переименовании
должно было касаться только четырех полков
(Кабардинского и Казанского пехотных, 16-го и 43-го
егерских). Неудачная же фраза из письма Ермолова о
«прежнем наименовании» дала последующим исследователям
повод считать, что в 1819 г. общее переименование всех
полков на Кавказе все-таки имело место.
А.В.Висковатов, описывая в 1841 г.{21} перемены в
составе и названиях войск в 1819 г., написал, что «2
июля 1819 г. нижеследующие полки переведены в другие
дивизии: из 12-й пехотной дивизии – Апшеронский пехотный
в 20-ю, Тенгинский в 19-ю, Иавагинский в 19-ю, 41-й и
42-й егерские в 20-ю; из 9-й пехотной дивизии -
Ширванский пехотный в 20-ю, Куринский в 20-ю,
Мингрельский в 19-ю, 43-й и 45-й егерские в 19-ю. Взамен
сих полков из 19-й и 20-й пехотных дивизий поступили: из
19-й дивизии – Суздальский пехотный в 18-ю, Вологодский
в 4-ю, Казанский в 18-ю, Белевский в 10-ю, 15-й и 16-й
егерские в 15-ю; из 20-й дивизии – Троицкий пехотный в
15-ю, Севастопольский в 9-ю, 9-й егерский в 17-ю, 17-й
егерский в 26-ю»{22}. Обращает на себя внимание, что
ничего не сказано о переименовании полков. Нет никакого
переименования полков и в «Хронике Российской армии»,
изданной в 1834-1842 гг.{23}
Однако уже в 1852 г., составляя по заказу императора
новые хроники полков{24}, Висковатов посчитал, что
Ермолов в 1819 г. нарушил императорский указ и отправил
в Россию кадры новоприбывших полков, а чтобы сохранить
дивизионное расписание, переименовал все полки, причем в
1825 г. переименованным полкам было возвращено старое
название. Вот что написано о событиях 1819 и 1825 гг.
(на примере Суздальского и Тенгинского полков): «Из сих
полков, большая часть Тенгинского, вместе с его
знаменами, поступила на укомплектование Суздальского,
который по сему уважению, по приказу командира -18-
вышеозначенного корпуса, от 4-го ноября того же 1819 г.,
принял название Тенгинского, а остаток Тенгинского, с
присоединенным к нему небольшим числом людей
Суздальского и с знаменами сего последнего, был
возвращен в Россию, под названием Суздальского пехотного
полка. Таким образом, по приказу командира Грузинского
корпуса, полки обменялись названиями, т.е. Суздальский
принял наименование Тенгинского, а Тенгинский –
Суздальского; но 11-го мая 1825года, последовало
Высочайшее повеление, чтобы переименования сего не
считать действительным, и чтобы оба полка сохранили
старшинство, которое они имели до 1819 г.»{25}.
Вероятно, на новое мнение Висковатова повлияло
обнаружение при составлении «Полного собрания законов
Российской империи» указа от 26 мая 1825 г. Не понятно,
правда, каким образом могло произойти обратное
переименование полков в 1825 г., ведь Суздальский полк
до 1819 г. был на Кавказе, а после 1819 г. постоянно
находился в Европейской части России. Еще более
интересная история описана про Казанский и Кабардинский
полки: «Казанский и Кабардинский полки были взаимно
переименованы и 4 ноября того же года большая часть
Кабардинского (т.е. бывшего Казанского), присоединена к
Ширванскому, под одно с ним название, а остаток с своими
знаменами возвратился в Россию, под именем Казанского;
новый же Казанский (т.е. Кабардинский) получил прежнее
свое название – Кабардинского. Таким образом Казанский и
Кабардинский полки приняли первоначальные свои имена,
однако старшинство их обоих и Ширванского оставались
переименованными, именно: Казанского – получил
Кабардинский, Кабардинского – Ширванский, а Ширванский –
Казанского{26}. 11 мая 1825 г. последовало Высочайшее
повеление, чтобы распоряжения, сделанные в 1819 г.
командиром Отдельного Грузинского корпуса, относительно
старшинства сих трех полков, не считать действительными,
а иметь оные по прежнему»{27}. Описание настолько
запутанное, что не только не разъясняет ситуацию, а
порождает новые вопросы.
А.Л. Гизетти, основательно разобравшись с данным
вопросом{28}, доказал, что в 1819 г. Ермоловым все было
произведено в соответствии с Высочайшей волей. По его
мнению «вновь прибывшие полки Ермолов в полном смысле
слова расформировал, переведя людей в старые кавказские
полки <...>; кадры полков, подлежащие возвращению в
Россию, были образованы выделением нижних чинов из
старых кавказских полков; в кадры эти переданы знамена
этих же полков и они получили наименование старых же
кавказских полков. <...> Оставляемые в составе
Грузинского корпуса полки расформированы не были, а
напротив, в них были влиты люди прибывших полков, ни
одна рота не была тронута; вновь переформированные и
укомплектованные полки, передав кадровым полкам свои
знамена и свое прежнее наименование и приняв знамена
расформированных полков, понятно, уже не могли
называться прежними и притом двойственными
наименованиями, <...> то Ермолов и дал оставшимся полкам
наименования согласно переданным им знаменам и
большинству переведенных в них людей прибывших
полков»{29}. Приводя во 2-й части своей работы хроники
полков, Гизетти пишет, что «4 ноября 1819 г. Навагинский
пехотный полксоединен с личным составом Вологодского
пехотного полка. Вологодский полк убыл в кадровом
составе» и т.д. про все остальные полки. О судьбе
Казанского и Кабардинского пехотных полков Гизетти
делает взаимоисключающие друг друга выводы: в 1-й части
в описании событий, происшедших в 1819 г., говорится о
взаимном переименовании полков и сложной передаче их
знамен, а во 2-й части сказано: «Взамен прежнего личного
состава [Кабардинского пехотного] полка, переведенного в
Ширванский пехотный полк, образован новый состав из
людей Казанского и Ширванского пехотных и 8-го егерского
полков. Казанский полк убыл с Кавказа в кадровом
составе»{30}, и среди знаков отличий у полков приводятся
старые знамена.
В полковых историях «Ермоловская путаница» оказывается
еще более запутанной. В истории 64-го пехотного
Казанского полка{31} рассказывается про боевое прошлое
Ширванского полка, переименованного в 1819 г. в
Казанский; в истории 84-го пехотного Ширванского
полка{32} сказано, что Кабардинский полк стал Ширванским
и поменял знамена, а в истории 80-го пехотного
Кабардинского полка{33} до 1819 г. описывается история
старого Кабардинского полка (переименован в Казанский),
а после 1819 г. – историия нового Кабардинского полка
(бывший Казанский).
В «Энциклопедии Военных и Морских наук»{34}, вышедшей
под редакцией генерал-лейтенанта Г.А.Леера, про
Казанский и Кабардинский полки говорится, что с 1819 по
1825 гг. они были взаимно переименованы -19- , а про
Ширванский полк сказано, что он «[в] 1819 г. переменился
старшинством с Кабардинским полком, но [в] 1825 г.это
распоряжение отменено».
Вышедшая в 1911-1914 гг. «Военная энциклопедия»{35} тоже
не внесла ясности в данный вопрос. Про старые кавказские
полки сказано (на примере Белевского полка): «4 нбр.
[1819 г.], приказом ген. Ермолова Б[елевский] п[олк] б[ыл]
соединен с Мингрельским, основной же кадр полка под
именем Б[елевского] п[олка] б[ыл] возвращен в
Европейскую] Россию. 11 мая 1825 г. Высочайше б[ыло]
повелено переименования эти считать
недействительными»{36}. Непонятно, правда, о каких
переименованиях здесь идет речь. Про полки же, прибывшие
на усиление Грузинского корпуса, говорится (на примере
Апшеронского полка): «[Апшеронский пехотный полк) в 1819
г. выступил на Кавказ, где приказом ком[анди]ра
отдельного) Грузинского] корпуса (ген. Ермолова)
наименован б[ыл) Троицким пех[отным] п[олком], каковое
название носил до 1826 г., когда ему возвращено было имя
А[пшеронского] п[олка]»{37}. Получается, что на Кавказе
с 1819 по 1825 г. был Троицкий, а не Апшеронский полк.
Про переименование Казанского и Кабардинского полков
сказано, что 4 ноября 1819 г. Казанский пехотный полк
«наименован Ширван[ским] пех[отны]м и отправлен с
Кавказа в Россию»{38}, а «Кабардинский] п[олк], по
распоряжению Ермолова, б[ыл] наименован Казан[ским] пех[отны]м,
а название Кабардинского] б[ыло] присвоено Ширванскому
пех[отному] п[олку]. Переим[енова]ние это, в связи с
переформ[ирова]нием К[абардинского], Казан[ского]
и Ширван[ского] п[ехотных] п[олков], внесло в
хронику полков значительную] путаницу, к[ото]рая
продолжалась до 26 мая 1825 г., когда все 3 полка, по
Высочайшему] повелению, получили свои старые
названия»{39}. Примечательно, что в разных статьях
указываются разные даты отмены переименования.
В 1911 г. в «Военно-историческом сборнике» была
опубликована статья Клизовского «Неправильность хроник
некоторых полков»{40}, автор которой, считая, что
официальная версия полковых хроник не верна, утверждал,
что «повеление государя было выполнено как раз наоборот.
Стоявшие на Кавказе полки там же и остались;
укомплектованы до полного штата были не прибывшие полки,
а стоявшие на Кавказе; вернулись обратно в кадровом
составе в Россию полки, пришедшие на смену кавказским. В
заключение всего, полки были переименованы, на что...
разрешения не было». Доказав же, что в 1825 г. обратного
переименования полков не было, Клизовский приводит в
своей статье новые (исправленные) хроники полков.
Примечательно, что хроник Казанского, Кабардинского и
Ширванского пехотных полков в статье Клизовского нет,
т.е. подразумевается, что официальные хроники этих
полков правильные.
Г.С. Габаев, составляя в 1912 г. «Роспись русским полкам
1812 г.», так и не разобравшись в том, что же реально
произошло с полками на Кавказе в 1819 г., приводит для
каждого из них по два варианта (Висковатова и
Клизовского) и пишет, что после переименования в 1819 г.
«о судьбе полка существует две версии: официальная [в
1825 г. возвращено прежнее название] и новая [в 1825 г.
название изменено не было]»{41}. Похоже, что работа
Гизетти не попала в поле зрения Габаева.
В.В. Звегинцов, составляя в 1960-х гг. «Хронологию
русской армии»{42}, основываясь только на версии
Клизовского, писал: «Приказом по Грузинскому корпусу.
Ген. Ермолов произвел следующие переименования полков, с
целью сохранить на Кавказе основную часть нижних чинов
боевых полков Кавказской армии (19-й и 20-й дивизий),
чтобы не отправлять их в Россию в обмен на прибывающие
новые полки. Полки поменялись названиями, причем
пришедшие из России передали кавказским свои названия,
знамена, несколько офицеров, всех строевых нижних чинов
кроме фельдфебелей и каптенармусов, половину нестроевых
и музыкантов, а получили взамен от прежних кавказских
полков их названия, знамена и укомплектование в 12
унтер-офицеров и 96 рядовых. Полки, стоявшие на Кавказе,
получивши огромное укомплектование, так там и остались
со своими командирами, большей частью офицеров,
фельдфебелями и каптенармусами, но под новыми
наименованиями и с новыми знаменами. Хотя в 1825 г. было
приказано произвести обратные переименования, но это в
действительности исполнено не было». Исходя из этого,
Звегинцов все полки с 4 ноября 1819 г. посчитал
переименованными и в соответствии с этим изменил всю их
хронологию. Такого же мнения придерживался и
И.Э.Ульянов, выпустивший в 1997 г. книгу «Регулярная
пехота. 1801-1855». В ней сказано, что «полки 19-й и
20-й дивизий просто поменялись названиями с вновь
прибывшими»{43}.
На самом же деле, как было показано выше, никакого
массового переименования полков в 1819 г. произведено не
было. Прибывшие на Кавказ полки были укомплектованы
людьми из старых кавказских полков, и эти усиленные
полки сохранили названия прибывших полков. Из старых
кавказских полков были выделены кадры под их названиями,
отправленные потом в Россию. Об этом недвусмысленно
писал и сам Ермолов: «От прежних полков корпуса должны
составиться кадры и отправиться для сформирования в
России полков»{44}. Знамена в полках остались в
соответствии с названиями полков. При этом старшинство
полков не изменялось. Были переименованы и
соответственно изменили свое старшинство полки:
Казанский пехотный, а также 16-й и 43-й егерские.
Ширванский пехотный полк был расформирован по нескольким
полкам, а Кабардинский пехотный полк был фактически
упразднен, войдя целиком в новосформированный Ширванский
полк. Позднее переименованным полкам изменили
старшинство в соответствии с их новыми названиями.
Это-то и создало неразбериху с историей полков на долгие
годы. Лишь в 1995 г. практически верно с «Ермоловской
путаницей» разобрался С.А. Попов в своем исследовании
различий полковых униформ пехоты Александровского
царствования{45}. Правда, в ней не ставилась задача
исследования истории полков, поэтому события 1819 г. на
Кавказе изложены не очень подробно, а события 1825 г. не
затрагиваются вообще.
Примечания
{1} РГВИА Ф.35.Оп.3.Св. 124. Д.784. Л.1-5об.; ПСЗ-1.
Т.35. №27877 от 10. VII.1819 г.
{2} Ермолов А.П. Записки. 1798 - 1826. М., 1991. С. 331.
{3} РГВИА Ф.35. Оп. 3. Св. 124. Д. 784. Л. З6об.
{4} РГВИА Ф.35. Оп. 3. Св. 124. Д. 784. Л. 38.
{5} Ермолов А.П. Указ. соч. С. 331.
{6} РГВИА Ф.35. Оп. 3. Св. 124. Д. 784. Л. 134-136.
{7} Ведомость утверждена императором 22.X. 1819 г.
{8} РГВИА Ф.35. Оп. 3. Св. 124. Д. 784. Л. 4о6.
{9} Гизетти А.Л. Хроника кавказских войск. Ч.1. Тифлис,
1896. С. 53.
{10} Плестерер Л. История 62-го пехотного
Суздальского... полка. Т. 4. Белосток, 1903. С.83.
{11} Гизетти А.Л. Указ. соч. С.XXII.
{12} [Висковатов А.В.]. Историческое описание одежды и
вооружения Российских войск... Ч.X. СПб., 1900. С.55.
{13} Непонятно, почему Ермолов не предложил просто
перевести Кабардинский полк обратно в 20-ю пехотную
дивизию, что не создало бы впоследствии таких проблем,
как переименование полка.
{14} РГВИА Ф.35. Оп. 3. Св. 124. Д. 784. Л.80.
{15} РГВИА Ф.35. Оп. 3. Св. 124. Д. 784. Л.134.
{16} Тифлисский пехотный полк был и остался на Кавказе.
{17} РГВИА Ф.35. Оп. 3. Св. 124. Д. 784. Л.136.
{18} Гизетти А.Л. Указ. соч. С.XXI.
{19} ПСЗ-1. Т. 40. № 30359 от 26.V.1825 г.
{20} Гизетти А.Л. Указ. соч. С.XXIV.
{21} [Висковатов А.В.]. Историческое описание одежды и
вооружения Российских войск. Ч. 10. СПб., 1841.
{22} В описании перемен в составе дивизий за 2.VII.1819
г. Висковатов говорит, что Суздальский полк поступил в
18-ю пехотную дивизию, а 17-й егерский – в 26-ю. Однако
в приведенном расписании армий от 18.Х.1819 г.
Суздальский полк показан в составе 8-й пехотной дивизии,
а 17-й егерский – в составе 9-й пехотной дивизии.
{23} [Висковатов А.В.]. Хроника Российской армии. Ч.
1-20. СПб., 1834-42.
{24} [Висковатов А.В.]. Хроника Российской Императорской
армии. Ч. 1-7. СПб., 1852.
{25} См.: Хроника Российской Императорской армии. Ч. 5.
СПб., 1852. С.144.
{26} Так в тексте.
{27} Хроника Российской Императорской армии. Ч. 5. СПб.,
1852. С.166-167.
{28} Гизетти А.Л. Указ. соч. Ч. 1-2. Тифлис, 1846.
{29} Гизетти А.Л. Указ. соч. Ч. 1. С.
{30} Гизетти А.Л. Указ. соч.
Ч. 2. С. 27.
{31} Сыцянко А.И., Борисов В.Е. Походы 64-го пехотного
Казанского... полка. СПб., 1888.
{32} Служба Ширванца. Тифлис, б. г.
{33} Зиссерман А.Л. История 80-го пехотного
Кабардинского... полка. СПб., 1881.
{34} Энциклопедия Военных и Морских наук. СПб.,
1886-1897.
{35} Военная энциклопедия. СПб., 1911-1914.
{36} Белевский 71-й пех. полк. // Военная энциклопедия.
Т. 5. СПб., 1911. С.186-187.
{37} Апшеронский 81-й пех. полк. // Военная
энциклопедия.Т.2.СПб., 1911.С.617-620.
{38} Казанский 64-Й пех. полк. // Военная энциклопедия.
Т. 11. СПб.,1911. С. 281-282.
{39} Кабардинский 80-й пех. полк.//Военная энциклопедия.
Т. 11. СПб., 1911.С. 182-183.
{40} Клизовский.
{41} Габаев Г.С. Роспись русским полкам 1812 г. Киев,
1912.
{42} Звегинцов В.В. Хронология русской армии, 1700-1917.
Париж, 1962.
{43} Ульянов Н.Э. Регулярная пехота. 1801 -1855. М.,
1997. С. 90.
{44} Ермолов А.П. Указ. соч. С. 331.
{45} Попов С.А. Армейская и гарнизонная пехота
Александра Первого. Полковые униформы. (Рукопись). //
ОПИ ГИМ, № НВ 6370.
{46} Остался еще невыясненным до конца вопрос: роты
каких именно полков поступили на укомплектование полков
Грузинского и Херсонского гренадерских, 7-го
карабинерного, Казанского и Тифлисского пехотных. -20-
Окончательно
реорганизация Грузинского корпуса, осуществленная в 1819
г., выглядит следующим образом{46} (знаком [*] отмечены
полки, вновь прибывшие на Кавказ):
*Апшеронский пех. п. – грен. роты отчислены на
укомплектован Кавказской грен. бриг. {Грузинский и
Херсонский грен. и 7-й карабинерн. полки).
Доукомплектован по новым штатам людьми Троицкого пех. п.
Белевский пех. п. – л. с. вошел в Мингрельский пех. п.,
а сам полк в виде кадра отправился в 10-ю пех. див., где
26.1.1820 г. был укомплектован 7-ми ротами Севского,
Брянского, Московского, Бутырского, Бородинского,
Тарутинского, Рязанского, Ряжского и Тульского пех.
полки.
Вологодский п. п. – л. с. вошел в Навагинский пех. п., а
сам полк в виде кадра отправился в 4-ю пех. див., где
26.1.1820 г. был укомплектован 7-ми ротами Ревельского,
Костромского, Галицкого, Белозерского, Олонецкого,
Ладожского, Нарвского, Копорского и Черниговского пех.
полки.
Грузинский грен. п. – доукомплектован по новым штатам
грен. и карабинерн. ротами, выделенными из новоприбывших
полков и 8-го егерск. п.
Кабардинский пех. п. – л. с. вошел в Ширванский пех. п.
Казанский пех. п. – переименован в Кабардинский пех. п.
и доукомплектован по новым штатам людьми разных полков (вошел
целиком один 6-н Ширванского пех. п.). От полка был
выделен кадр под именем Казанского пех. п., отправленный
в 18-ю пех. див., где 26.1.1820 г. он был укомплектован
7-ми ротами Саратовского, Владимирского,
Екатеринбургского, Томского, Колыванского, Вятского,
Уфимского, Днепровского и Одесского пех. полков.
*Куринский пех. п. – грен. роты отчислены на
укомплектован Кавказской грен. бриг., полк
доукомплектован по новым штатам людьми Севастопольского
пех. п.
*Мингрельский пех. п. – грен. роты отчислены на
укомплектован Кавказской грен. бриг., полк
доукомплектован по новым штатам людьми Белевского пех.
п.
*Навагинский пех. п. – грен. роты отчислены на
укомплектован Кавказской грен. бриг., полк
доукомплектован по новым штатам людьми Вологодского пех.
п.
Севастопольский пех. п. – л. с. вошел в Куринского пех.
п., а сам полк в виде кадра отправился в 9-ю пех. див.,
где 26.1.1820 г. был укомплектован 7-ми ротами
Старооскольского, Селенгинского, Якутского, Охотского,
Камчатского, Тобольского, Крымского, Козловского и
Нашебургского пех. полков.
Суздальский пех. п. – л. с. вошел в Тенгинский пех. п.,
а сам полк в виде кадра отправился в 8-ю пех. див., где
26.1.1820 г. был укомплектован 7-ми ротами Принца
Вильгельма Прусского (Калужского), Эстляндского,
Великолуцкого, Новоингерманландского, Псковского,
Могилевского, Углицкого, Пермского и Украинского пех.
полков.
*Тенгинский пех. п. – грен. роты отчислены на
укомплектование полков Кавказской грен. бриг., полк
доукомплектован по новым штатам людьми Суздальского пех.
п. Тифлисский пех. п. - доукомплектован по новым штатам
людьми разных полков.
Троицкий пех. п. – л. с. вошел в Апшеронский пех. п., а
сам полк в виде кадра отправился в 15-ю пех. див., где
26.1.1820 г. был укомплектован 7-ми ротами Либавского,
Софийского, Муромского, Нижегородского, Низовского,
Витебского, Смоленского, Рыльского и Воронежского пех.
полков.
Херсонский грен. п. – доукомплектован по новым штатам
грен. и карабинерн. ротами, выделенными из новоприбывших
полков и 8-го егерск. п.
*Ширванский пех. п. – грен. роты отчислены на
укомплектован Кавказской грен. бриг., один 6-н поступил
в состав нового Кабардинского пех. п., полк
доукомплектован по новым штатам людьми старого
Кабардинского пех. и других полков, и 7-й карабинерн. п.
– доукомплектован по новым штатам карабинерн. ротами,
выделенными из новоприбывших полков и 8-го егерск. п.
8-й егерск. п. – карабинерн. роты отчислены на
укомплектование Кавказской грен. бриг., прочий л. с.
вошел в 16-й егерск. п., а сам полк в виде кадра
отправился в 4-ю пех. див., где 26.I.1820 г. был
укомплектован 7-ми ротами 1-го и 2-го морских, 1-го,
3-го, 23-го, 24-го, 29-го и 30-го егерск. и Невского пех.
полков.
9-й егерск. п. – л. с. вошел в 42-й егерск. п., а сам
полк в виде кадра отправился в 17-ю пех. див., где
26.1.1820 г. был укомплектован 7-ми ротами 3-го и 4-го
морских, 2-го, 10-го, 21-го, 25-го, 26-го и 28-го егерск.
и Азовского пех. полков.
15-й егерск. п. – л. с. вошел в 44-й егерск. п., а сам
полк в виде кадра отправился в 15-ю пех. див., где
26.I.1820 г. был укомплектован 7-ми ротами 6-го, 14-го,
19-го, 22-го, 33-го, 35-го и 40-го егерск., Пензенского
и Тамбовского пех. полков.
16-й егерск. п. – доукомплектован по новым штатам людьми
8-го егерск. п. и переименован в 43-й егерск. п.
17-й егерск. п. – л. с. вошел в 41-й егерск. п., а сам
полк в виде кадра отправился в 9-ю пех. див., где
26.1.1820 г. был укомплектован 7-ми ротами 27-го, 32-го,
34-го, 36-го, 37-го, 38-го и 39-го егерск.,
Алексопольского и Орловского пех. полков.
*41-й егерск. п. – карабинерн. роты отчислены на
укомплектование Кавказской грен. бриг., полк
доукомплектован по новым штатам людьми 17-го егерск. п.
*42-й егерск. п. – карабинерн. роты отчислены на
укомплектован Кавказской грен. бриг., полк
доукомплектован по новым штатам людьми 9-го егерск. п.
*43-й егерск. п. – карабинерн. роты отчислены на
укомплектование Кавказской грен. бриг., остальные роты
расформированы по разным полкам, а сам полк в виде
кадра под именем 16-го егерск. п. отправился в 15-ю пех.
див., где 26.1.1820 г. был укомплектован 7-ми ротами
4-го, 5-го, 11-го, 12-го, 13-го, 18-го и 31-го егерск.,
Полтавского и Кременчугского пех. полков.
*45-й егерск. п. – карабинерн. роты отчислены на
укомплектование Кавказской грен. бриг., полк
доукомплектован по новым штатам людьми 15-го егерск. п.
и переименован в 44-й егерск. п. -21-
Главная