Познахирев В.В. Основы правового
регулирования военного плена в России в конце XVII -
начале XX в. (на примере русско-турецких вооруженных
конфликтов)
// История государства и права. 2012. №15. С. 34-36.
Одной из основных специфических особенностей правового
регулирования военного плена в России в ходе
русско-турецких вооруженных конфликтов конца XVII -
начала XX в. следует признать полное отсутствие между
нашими странами, по крайней мере до 1917 г., каких-либо
двусторонних договоров, регламентирующих те или иные
аспекты положения пленников. К примеру, если соглашения
России с Литвой, Польшей и Швецией "о недержании пленных
в темницах и оковах" были достигнуты уже к началу XVII
в., то турки (правда, лишь рядовой состав) содержались у
нас в колодках вплоть до конца Русско-турецкой войны
1735 - 1739 гг.
Таким образом, до вступления в силу Женевской конвенции
от 22 августа 1864 г. "Об улучшении участи раненых и
больных в действующих армиях" и Гаагской конвенции от 18
октября 1907 г. "О законах и обычаях сухопутной войны"
правовой режим турецких военнопленных в России
регулировался исключительно нормами национального
законодательства. Основная же особенность последнего на
рубеже XVII - XVIII вв. состояла в отсутствии базового
нормативного акта о пленных. При этом существовало
большое число распоряжений частного характера,
регламентирующих вопросы эвакуации турок, их
распределения по регионам страны, а также квартирного,
финансового, продовольственного и иных видов
обеспечения. Причем распоряжения эти не образовывали
системы актов, пригодных для кодификации. Во-первых, они
регламентировали частные аспекты положения лишь
конкретных групп пленных, а значит, имели ограниченное
действие во времени и пространстве. Во-вторых, в
некоторых случаях эти акты противоречили друг другу,
поскольку исходили от различных лиц и учреждений (главы
государства, центрального и отраслевых органов
исполнительной власти, главнокомандующих действующими
армиями и др.). И, наконец, в-третьих, они нередко
оставляли за пределами правового регулирования многие
крайне важные для пленных вопросы.
Неизбежным следствием такого подхода стало, к примеру,
то, что янычары, интернированные осенью 1738 г. в г.
Кинешму, на протяжении более месяца не получали от
русской казны ни продуктов, ни денег, поскольку в
отношении их довольствия местным воеводой не было
получено никаких указаний из вышестоящих инстанций. В
итоге, чтобы выжить, пленные вынуждены были буквально
распродавать свое имущество <1>.
--------------------------------
<1> Архив внешней политики Российской империи. Ф. 89.
Оп. 1. Д. 50. Л. 84об-85.
Необходимость создания некоего общего документа,
очевидно, ощущалась военно-политическим руководством
страны уже на исходе первой трети XVIII в., следствием
чего стала разработка Кабинетом министров в ноябре 1738
г. акта, детально регламентирующего порядок эвакуации
турок с театра военных действий, их расквартирования во
внутренних губерниях страны, обеспечения всеми видами
довольствия и т.д.
Данный документ, в частности, предусматривал: проведение
медицинского осмотра пленных на общем сборном пункте;
освобождение от работ офицеров, "женска полу и малых
ребят"; порядок обеспечения пленных подводами, а также
одеждой и обувью; размер финансового довольствия
военнопленных ("когда будут при работах, тогда на
пропитание каждому по 3 коп., а в которые дни будут без
работы и им на те дни, а женска полу и ребятам во все
время по 2 коп. на день"); порядок переписки пленных с
родиной ("письма принимая от них присылать для
пересмотрения в Коллегию иностранных дел, которые потом
в турецкую землю верно отосланы быть имеют") и иные
вопросы <2>.
--------------------------------
<2> Российский государственный военно-исторический архив
(РГВИА). Ф. 16. Оп. 1. Д. 1853. Л. 10 - 14.
Правда, документ этот касался лишь турок и татар,
плененных в 1738 г. в Крыму и Перекопской крепости, но
фактически он стал модельным для Военной коллегии. В
сентябре 1769 г., т.е. в период следующей
Русско-турецкой войны 1768 - 1774 гг., после
незначительных изменений он был направлен в качестве
базового нормативного акта в действующую армию и иные
заинтересованные органы и учреждения.
Следует заметить, что положения базового указа постоянно
уточнялись и детализировались в актах тех или иных
представителей власти. В качестве примера здесь можно
сослаться на ордер киевского генерал-губернатора от 7
июля 1772 г. офицеру, которому поручалось конвоирование
группы пленных турок от Киева до Белгорода. Акцент в
этом документе делался на предотвращение побегов пленных
в пути, меры противодействия одиночному и коллективному
неповиновению, действия конвоя в случае смерти пленного
и т.д. <3>.
--------------------------------
<3> Центральный государственный исторический архив
Украины в г. Киеве. Ф. 59. Оп. 1. Д. 6858. Л. 3 - 4.
В период Русско-турецкой войны 1787 - 1791 гг.
какого-либо базового документа, аналогичного
приведенному выше, принято не было. Правда, в 1807 г.,
т.е. в следующую Русско-турецкую войну 1806 - 1812 гг.,
в военном ведомстве было составлено нечто вроде
Положения о военнопленных. Однако по сравнению с
упомянутыми ранее актами это был уже заметный шаг назад,
ибо документ 1807 г. фактически регулировал лишь вопросы
препровождения пленных к местам интернирования.
Вместе с тем мы не склонны переоценивать в связи с
изложенным выше значение первого российского Положения о
пленных от 9 июля 1829 г. <4>. Помимо того что этот
документ носил лишь временный характер, он был принят с
явным опозданием и разослан в войска только 29 июля 1829
г., т.е. всего за месяц с небольшим до заключения
Адрианопольского мирного договора, положившего конец
Русско-турецкой войне 1828 - 1829 гг. К тому же
Положение не урегулировало ряд важных вопросов. В
частности, в нем не был определен порядок эвакуации
пленных пашей и офицеров; ничего не говорилось о
подданных иных государств, взятых в плен в рядах
Османской армии, и т.д. Причем отмеченные недостатки
обнаружились лишь в 1853 г., да и то только потому, что
войскам было приказано руководствоваться именно этим
документом впредь до окончания разработки нового
базового нормативного правового акта.
--------------------------------
<4> Полное собрание законов Российской империи. Собр.
второе. Т. IV. N 2977.
Хотя Положение о пленных от 16 марта 1854 г. <5> (опять
же временное) оказалось более удачным, нежели
предыдущее, оно также вызвало на практике немало
вопросов, особенно в связи с вступлением в войну
Великобритании, Франции и Сардинии. В итоге уже в конце
1855 г. при Военном министерстве был образован Особый
комитет "для пересмотра Положения, составленного в
начале войны и при разрешении многих вопросов, не
имевшихся тогда в виду, оказавшегося недостаточным" <6>.
Однако в связи с окончанием Крымской войны 1853 - 1856
гг. Особый комитет так и не успел выполнить возложенную
на него миссию, и отношение к правовым основам военного
плена в России вернулось в прежнее русло. В 1877 г.
войскам было предложено временно руководствоваться
упомянутым Положением о пленных от 16 марта 1854 г.
(которое еще в 1855 г. было официально признано
устаревшим), а в 1914 г. - временно руководствоваться
Положением о военнопленных от 13 мая 1904 г.
--------------------------------
<5> Там же. Т. XXIX. N 28038.
<6> РГВИА. Ф. 395. Оп. 111. 1856 г. 2-е отд. Д. 375. Л.
3.
Примечательно, что Положение о военнопленных от 7
октября 1914 г. <7> стало первым из актов такого рода,
которому был придан постоянный характер, "в видах того,
дабы в случаях новых войн не было бы промедлений по
изданию особого каждый раз акта о военнопленных. Тем
более что в случаях последования в вопросе о
военнопленных каких-либо изменений всегда имеется
возможность прибегнуть к пересмотру действующего
положения о сих последних" <8>.
--------------------------------
<7> Собрание узаконений и распоряжений Правительства.
1914. N 281. Ст. 2568.
<8> Российский государственный исторический архив. Ф.
1276. Оп. 10. Д. 732. Л. 34.
В общем итоге можно утверждать, что в конце XVII -
начале XX в. развитие права военного плена в России во
многом детерминировалось русско-турецкими вооруженными
конфликтами. При этом эволюции указанного правового
института, несмотря на ряд прогрессивных моментов,
вплоть до 1914 г. были во многом присущи такие черты,
как непоследовательность, бессистемность и
противоречивость.
Главная